— Не обольщайся. – засмеялся друг, на минуту сбросив с себя озабоченность, и став похожим на того, кем они были в годы своего студенчества.
На какое-то время они замолчали. Они оба знали, что если бы Колин захотел, то смог бы и сам иметь яхту, и все что пожелает. Но он никогда не стремился к показной роскоши, хоть и любил достаток. Ему нравилось хорошо одеваться, иметь автомобиль и огромную квартиру, которую он купил, когда решил жениться. Тогда он позволил себе жить роскошной жизнью, чтобы дать женщине, которую любил, все и только самое лучшее. Он думал, что добился всего, чего желал. Из оборванного мальчишки, ворующего в супермаркетах пиво и сигареты, он превратился в преуспевающего бизнесмена. Только он забыл, что, сколько бы денег он не заработал, сколько бы машин и яхт не купил, он навсегда так и останется сыном алкоголички и шлюхи. А отец, о котором он когда-то ничего не знал, и о котором он узнал вскоре после свадьбы, окажется, отбывающим свой срок, насильником. Все, к чему он так долго шел, и все, что уже было в его руках, исчезло. И разве мог он кого-то в этом винить.
6 глава
Это было ошибкой. То, что она приехала сюда, было большой ошибкой. К чему лишний раз мучить себя, когда и так каждый день, словно рассыпаешься на части. Неужели мало того, что она просиживает час за часом и смотрит на телефон, ожидая его звонка.
Но он сказал, что больше не придет и не позвонит. А Арун всегда держал свое слово.
Эрика, сидя в прохладном салоне автомобиля, разрывалась между желанием уехать и, садисткой потребностью, остаться и увидеть невесту Аруна своими глазами. Пока она ехала, то трусливо надеялась, что пробки не позволят ей приехать вовремя. Но потом только поняла, что вышла из дома гораздо раньше, чем было необходимо. Так что она приехала в аэропорт раньше, чем было необходимо.
Эрика достала из сумочки солнечные очки и спрятала за ними покрасневшие глаза. Нет, не от слез. Она уже не плакала. Просто долго не могла уснуть, словно физически ощущая приближение того дня, когда невеста Аруна перестанет быть кем-то далеким, и казавшимся эфемерным созданием, а станет реальным человеком, той, которая станет женой ее Аруна.
Нет! Прервала себя Эрика. Не ее. Он никогда ей не принадлежал. Он был с ней на определенных условиях. Она сама согласилась, сама приняла их, а теперь пожинает плоды своей глупости. Как она могла быть такой дурой, если полагала, что сможет легко отпустить его. Арун Джейдев никогда не был ее. Он всегда был предельно честен с ней. Н как легко было забыть, что его жизнь связана с другой. Что обещания, которые дает, он выполняет, даже если это причиняет боль. Как легко было поверить, что он никогда не уйдет, пока его рук обнимали и ласкали ее.
Но, может быть, Эрике было бы легче поверить в невозможность их совместного будущего, если бы она увидела, что безразлична ему. Но она видела, что это не так. Она помнила горечь и сожаление в глазах Аруна, нежность и желание, каждый раз, когда он смотрел на нее. И пусть это было всего лишь мгновения, а потом выражение его лица вновь становилось непроницаемым, Эрика знала, что Аруну тоже больно.
Первую неделю после их разрыва, Эрика злилась на него и про себя обозвала трусом, который биться пойти против семьи, ради своей любви. Но теперь понимала, что надо обладать силой, чтобы делать то, что делает он. Ведь Арун может получить практически все, что пожелает. Но, как он сам однажды сказал ей, вынужден отказаться именно от того, чего желает больше всего.
Она помнила их последний вечер и ночь. Они почти не разговаривали, и так зная, что это конец. Утром Арун должен был лететь в Индию, где через пару дней состоится его помолвка. Она сказала, что любит его. Он закрыл ей рот поцелуем. Это была сладкая ночь. А потом наступило горькое утро.
И теперь она дрожащими пальцами сжимала руль, пытаясь набраться смелости, чтобы выйти из машины. Может, это и было безумием, приехать сюда, но она должна была это сделать. Потому что, несмотря на ясность ситуации, все равно каждый день наделась на то, что все можно изменить Она должна увидеть невесту Аруна. Пусть боль станет такой сильной, чтоб больнее уже было невозможно. И кризис минут. Тогда, она надеялась на это, можно будет идти дальше. Эрике не нравилось женщина, которой стала. Всегда была сильной, уверенной и смелой, а последние недели только и делала, что жалела себя и плакала, а потом ненавидела ту другую, сама стыдясь своих чувств.