— Хир?..
— Нет! Что ты, Арун! Никто меня не обидел. Он… Твой друг он… Мы гуляли.
Хиран отошла от него на пару шагов, а потом и вовсе зачем-то принялась поправлять диванные подушки, которые и так лежали идеально. Было видно, что она нервничает. Но этому как раз Арун не удивлялся. Вздохнув, он подошел к Хиран и, взяв за плечи, развернул к себе.
Конечно, друг был тут не причем. Хиран только что прилетела и не успела опомниться, как он, вместо того, чтобы самому позаботиться о ней, поручил ее чужому человеку. Именно он должен был быть с ней, а не Колин. Так что удивительного в том, что Хиран выглядит усталой и растерянной.
— Ты обедала, Хир?
— Да. – кивнула она. – Спасибо. Арун… - Хиран нервно дотронулась до пуговицы на его рубашке. – Все хорошо? С твоим другом? Я просто… Просто хотела узнать, ты больше не поедешь сегодня… Я…
Чувствуя себя бесконечно виноватым перед ней, Арун тяжело вздохнул.
— Бедная моя Хиран. – Арун провел рукой по ее темным, как ночь волосам. – Прости меня, Хир. Я не должен был оставлять тебя.
— Нет, Арун! Я знаю, каким хорошим другом ты можешь быть. Ты всегда делаешь все как надо. Как ты мог не поехать, если кому-то нужна была твоя помощь. Но я рада, что ты вернулся. А ты… - она снова отводила взгляд. – А ты не сердишься, что не дождалась тебя?
— Нет, конечно. Это ведь я попросил Колина проведать тебя. И накормить, если ты проголодалась. Правда я удивился, что ты ушла. Но это и к лучшему. Тебе не пришлось сидеть одной. Так куда вы ходили?
— Мы ездили на пляж. Поели прямо там. Было здорово.
— Так вот почему ты вся такая растрепанная и перепачканная. – усмехнулся Арун. – Ты, наверное, устала. Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Отдохни немного. – Он отпустил плечи Хиран и отошел.
Ему и самому нужно было подумать. Он не мог продолжать обманывать Хиран. И должен был сказать ей обо всем, но пока даже не представлял, как сможет сделать это. А она уже нахмурилась, словно почувствовав, что его что-то терзает. Чувствуя смертельную усталость и не способность пока говорить с Хиран он отвернулся. Ему было просто необходимо время собраться с мыслями.
- Арун. - тихо позвала его Хиран, и ему ничего не оставалось, как повернуться к ней снова и посмотреть в глаза.
- Что такое, Хир? - спросил он, уже все поняв.
Арун видел и сам, что терзает ее, о чем хочет спросить его невеста. Но так же он понимал, что не сможет ей ответить так же искренне, как прежде. Но она была безжалостна, хоть и неосознанно. Хиран смотрела на него так открыто и с такой надеждой. Она как обычно хотела его поддержки. Чтобы он развеял ее сомнения. Успокоил.
Но теперь он и сам ни в чем не был уверен.
- Ты любишь меня? Ведь любишь? – открыто спросила она, заставив сердце Аруна сжаться от боли и раскаяния.
Конечно, любил! Как же сильно ее он любил. Свою нежную и невинную Хиран. Он мог бы рассказать ей о том, как дорога и как значима была она для него. Как не хотел бы причинять ей боль. Но она спрашивала его не об этом. Не это она хотела знать.
От его молчания в ее темных глазах появилось сомнение. Оно было там и раньше, но теперь разрасталось и заставляло ее нервно теребить браслеты.
- Хиран. - он протянул ей руку и она, как и всегда, не задумываясь, вложила в нее свою ладошку. - Моя милая Хиран. - он поймал и вторую ее ладушку и прижал их к своей груди. - Если бы ты только знала как дорога мне.
- Арун...
- А ты? Ты любишь меня, Хир? Это очень важно, милая. Что ты чувствуешь? Ты любишь меня?
Он почти физически ощущал отсчет секунд, пока Хиран молчала. Он хотел бы, чтобы ее молчание длилось дольше. Тогда возможно ему стало бы легче. От того, что она сомневается. Но прошло не больше трех секунд, как она, вздохнув, на выдохе ответила:
- Да. Я люблю тебя, Арун. Очень-очень люблю! Ты сомневался? Тогда зря. Конечно, люблю.
Арун резко притянул ее к себе, больше не в силах смотреть Хиран в глаза. Понимая, что, скорее всего ее любовь превратится в ненависть. Только он обманывал сам себя. Хиран не смогла бы его возненавидеть. Разве его Хиран способна на это? Нет. Но от понимания этого становилось только хуже.
— Прости меня, Хир. - почти беззвучно прошептал он. – Прости меня, милая.
— Арун? Что случилось? За что простить? Ты не сделал ничего плохого. Если ты о том, что ушел, то я уже сказала, что понимаю.