— Вы мне поподробнее о порезах расскажите, коллега, — церемонно предложил Турада.
— Порезов было множество, — охотно ответил сержант, успевший умять свою порцию и скинувший крошки голубям, — и они, доложу вам, производили сильное впечатление. Господин коррехидор даже в туалет отлучался, где его, извините за неуместную подробность, вытошнило.
— Значит, — со значением проговорил Турада, — порезы сии несли явный отпечаток нечеловеческой жестокости? Так ведь?
— Можно и так сказать. Только госпожа чародейка не обнаружила никаких демонических следов.
— Оно и понятно, — усмехнулся Турада, — нельзя найти то, чего не ищешь. Под нечеловеческими следами я подразумеваю совсем не демонов.
— А кого же? Вы маньяка ещё давеча отбросили. Демонов вот теперь то же. Кого искать-то станем?
Турада не спеша вытер пальцы носовым платком, убрал его в карман и ответил:
— Вампира.
Меллоун так и замер на месте. Вся коррехидория посмеивалась над увлечением сержанта всяческого рода паранормальщиной, и посреди плеяды многочисленных потусторонних тварей с местами их обитания не последнее место отводилось вампирам. Поэтому поначалу Меллоуну было подумалось, что Турада решил подшутить над ним, поэтому с подозрением поглядел на собеседника. Тот не заметил испытующего взгляда и продолжал:
— Просто удивительно, как такое логичное и, в общем-то, несложное объяснение не пришло в голову господину Окку, — он поднял глаза к весеннему ясному небу, по которому неспешно проплывали лохматые белые облака, — ну, да я — не судья ему. Боюсь, это его чародейка с толку сбила. По честности сказать, у меня нет доверия к нашему коронеру, — Турада покачал головой совсем как строгий родитель, не одобряющий знакомств своего нерадивого отпрыска, — во-первых, наша мистрис Заноза сами знаете где, практикует такой странный вид магических искусств, как некромантия. А это, согласитесь, не может не оказывать искажающего влияния на личность чародея, а в нашем случае — чародейки. Я читал, что все некроманты сами наполовину мертвы, это у них называется равноценным обменом. Они платят своей жизнью за возможность поднимать покойников. И, исходя из этого, Заноза вполне намеренно могла направить мысли нашего бедного коррехидора по ложному следу, чтобы вывести из-под подозрения вампира, который сам — суть мертвец. Солидарность, друг мой Меллоун, страшная штука!
Подобный поворот событий никогда не приходил сержанту в голову, но очень устраивал. Ибо сам Меллоун побаивался Рику, почитая госпожу чародейку дамой неприятной, колючей и опасной. Ему почему-то вспомнился рассказ веснушчатого коллеги, который под строгим секретом рассказывал, будто бы в Академии магии в свою бытность студенткой их коронер заколдовала руку парня, осмелившегося её ущипнуть. Вроде бы как рука эта прочно застыла в неприличном жесте, расколдовать который сумели только преподаватели. Словом, мнение портупей-поручика Турады прекрасно сочеталось и с остальными слухами, что урывками, со все возможными предосторожностями, передавались из уст в уста в Королевской службе дневной безопасности и ночного покоя. Положение осложнял нынешний статус госпожи Таками. С недавних пор она стала невестой Дубового клана. Удивительно, что записной красавец — четвёртый сын Дубового клана, нашёл в этой выскочке? Симпатичная мордашка? Ну, так что ж с того? Столица кишмя-кишит красотками, при чём безо всякого намёка на некромантические безобразия.
Оказалось, что, предаваясь собственным размышлениям, Меллоун потерял нить повествования своего напарника и начальника. Поэтому ему пришлось усиленно кивать и сделать вид, что он не упустил ни единого слова.
— Именно в Королевской публичной библиотеке у нас будет возможность расширить знания по данному вопросу, — разглагольствовал Турада, к облегчению собеседника не заметивший, как тот отвлёкся, — ибо мы проявим верх легкомыслия и самонадеянности, пытаясь противостоять мастеру вампиров без должной подготовки.
Момент, когда предполагаемый вампир успел превратиться в мастера, Меллун пропустил, но благоразумно решил ничего не уточнять, просто принял как данность и кивнул.
В Королевской публичной библиотеке Тимоти Турада важно предъявил свой служебный амулет, но на сотрудницу в тёмно-серой форменно одежде ни сам Турада, ни его амулет не произвели ровным счётом никакого впечатления. Она сказала, что библиотека публичная, а это значит, что все граждане Артанского королевства имеют одинаковый доступ ко всем материалам, коими располагает библиотека.
Турада потребовал, чтобы ему принесли что-нибудь про вампиров.
— У нас имеется классический учебник по монстрологии под редакцией господина Са́йла Ио́ши, — сотрудница сверилась с каталогом книг, есть популярный в минувшем году роман госпожи Киё «Гробовая любовь», справочники монстров Артанской земли и Делящей небо, а также могу предложить господам офицерам подборку журналов соответствующей ориентации, где тоже встречаются публикации на интересующую вас тему.
Одно упоминание слова «учебник», да ещё при этом «классический», порождало в голове у Турады целую массу не особенно приятных воспоминаний, относящихся ко времени совсем ещё недавнего обучения в Кленфилдском университете. Перспектива испортить интересное, многообещающее расследование скучным учебником совершенно его не устроила, поэтому Турада предпочёл ограничиться популярными изданиями, с чем от всего сердца согласился его напарник, искренне почитавший любые учебники худшим видом литературы.
— А знаете, господин Турада, — проговорил Меллоун, с тоской взирая на груды журналов и газетных подшивок, возвышающихся над их столом у окна, — ведь библиарий упоминала роман про гробовую любовь.
Турада только пару недель назад прочёл двухтомное творение госпожи Киё, события и приключения несчастной знатной девицы, полюбившей вампира, были свежи в памяти, однако ж, ему очень не хотелось, щеголять подобными познаниями перед подчинённым. Поэтому адъютант коррехидора пожал плечами и деланым безразличием проговорил:
— Пришлось познакомиться. Надо же быть в курсе всех кленфилдских новинок, чтобы не прослыть в свете унылой ограниченной личностью.
— Я вот припомнил, — обрадованно продолжал сержант, — в книженции той очень даже реалистично жизнь вампира описывалась. Например, упоминалось, что существа эти очень до женских ласк охочи. Может там, в квартире номер десять, как раз такой казус и случился.
Турада как раз заканчивал проглядывать статью в иллюстрированном журнале «Чудеса магии и потустороннего мира», и болтовня сержанта лишь отвлекала его, не позволяя сосредоточиться на прочитанном.
— Беллетристику будем обсуждать в свободное от работы время, — недовольно заметил он, — пока вот лучше пролистайте хотя бы одну пачку газет. Ведь одним из самых важных приёмов расследования — это поиск схожих преступлений или происшествий, случавшихся раньше.
— Вот я и говорю, — продолжал гнуть свою линию Меллоун, — у госпожи Киё как раз похожая сценка имеется. Помните, когда мастер вампиров Рэйкэ́цу, поддавшись страсти, чуть было не убил свою возлюбленную?
Естественно, эту сцену романа, изобилующую множеством натуралистично-возбуждающих подробностей, Турада отлично помнил, но предпочёл неопределённо промычать что-то в знак согласия.
— Так вот, — победно изрёк собеседник, так и не потрудившийся даже отрыть газеты, — мне кажется дело с улицы Белых тополей очень похоже. Вампир, одержимый страстью к знатной девице, снимает квартиру, а его возлюбленная намеренно переодевается проституткой, чтобы скрыть свой визит от знакомых и домовладельцев. Ведь откуда ей было знать, что супруги Цубаки не имеют привычки совать нос в дела постояльцев! Вампир привязывает девушку к кровати и приступает к удовлетворению своих жестоких любовно-гастрономических фантазий, в результате чего жертва скончалась. Вампир не смог вовремя остановиться и в итоге своими руками, — сержант чуточку смутился, — зубами и клыками погубил свою любовь. Он в отчаянье, рыдает, заламывает руки, затем превращается в летучую мышь, пробивает крышу и улетает в ночь.