— Вы — довольно крепкий мужчина, и я не замечаю в вас внешних признаков каких-либо болезней, — она даже обошла кругом стул с прикованным убийцей, — да в случае чего вас подлечат. Одним словом, вы прекрасненько сгодитесь для экспериментов. Долго протяните. Можете даже гордиться, — Рика усмехнулась недоброй улыбкой, — вам выпадет честь отдать свою жалкую жизнь на пользу науки, послужить людям. Вы ведь врач? — как-то не к месту уточнила она.
— К чему спрашивать о том, что вам и так хорошо известно? — бросил Эрнст, но уже не столь уверенно.
— Ага, — как бы сама себе удовлетворённо заметила чародейка, — нас в Академии водили на практику в экспериментальный блок. Я-то — практикующий некромант, с пяти лет много чего повидать успела, а вот некоторые чересчур чувствительные особы из числа студентов в обморок падали. Потому как даже останкам человека там просто так умереть не дают, слишком уж ваш брат, осуждённый на смерть судом магов, ценен для нас. Не так уж часто подобный шанс выпадает. Посему, будьте уверены, никто в изнасилованиях и убийствах вас обвинять не собирается. А мне, может, ещё и премию дадут за вашу поимку, — добавила она мечтательным тоном.
На лбу Эрнста выступили капли пота. Одна потекла вниз, но мужчина, казалось, не замечал этого. Он напряжённо размышлял над словами чародейки. Ему почему-то начало казаться, что эта симпатичная девица с большими зелёными глазами не блефует, а сказала ему истинную правду.
— Если вы решили предать себя в руки Коллегии магов, — спокойно сказала Рика, направляясь к выходу, — я пошла звонить, чтобы забрали господина Яно.
— Стойте, — воскликнул Эрнст, — подождите. Господин коррехидор, если я признаю свою вину в убийствах. Вы можете не отдавать меня в подопытные для чародейских экспериментов?
Вил выдержал паузу, а потом ответил:
— Да, я обладаю подобной властью. Странно только, что столь умному человеку понадобилось так много времени, дабы он смог принять единственно верное решение. Думаю, если ваш рассказ будет искренним и подробным, я смогу посчитать его чистосердечным признанием и признать добровольным, — на этих словах он усмехнулся, — сотрудничеством с Королевской службой дневной безопасности и ночного покоя.
— Хорошо, — проговорил убийца торопливо, он явно опасался, что четвёртый сын Дубового клана может переменить своё мнение, — можете дать мне попить? В горле пересохло.
— Руки не освобожу, так напьётесь, — недружелюбно проговорила чародейка, поднося к губам Эрнста бокал, из которого она выплеснула чай и налила воды из графина.
Тот поперхнулся, делая большой глоток, закашлялся, потом жадно допил остатки воды.
— Я не соврал вам, когда ещё в бойцовском клубе сказал, что служил в армии. Да, я — военный врач, а, точнее, хирург. Меня послали воевать в Делящую небо, когда десять лет назад тамошние ваши коллеги, — кивок в сторону Рики, — слишком преуспели в изучении демонов. Эти твари массово ворвались в наш мир и доставили немало неприятностей нашим соседям. Так вот именно в Делящей я впервые столкнулся с демонами и подметил необыкновенную способность этих тварей к регенерации. Тогда-то меня впервые посетила мысль, которая в итоге и привела в нынешнее плачевное положение.
Эрнст вздохнул.
— Мне не давал покоя вопрос: «Почему маги не пытаются использовать свойства демонов в медицине?»
— Потому что демонические сущности настолько противоположны человеческой природе, что любое соприкосновение с ними идёт строго во вред, — ответила Рика, хотя вопрос Эрнста и был риторическим.
— Но основное событие, толкнувшее меня на этот, путь случилось гораздо позднее. Я был серьёзно ранен во внутреннюю часть бедра и пах. Одним словом, для меня, как для мужчины всё было кончено. Представьте себе каково пережить такое в возрасте тридцати четырёх лет? Как врач, я великолепно осознавал все ужасающие последствия моего ранения и ровным счётом ничего не мог поделать, — Эрнст глубоко вздохнул, — с юношеских лет увлечение алхимией скрасило мне немало пустых часов свободного времени. Я вылечился, и уже через несколько месяцев снова был в строю. И меня в этой жизни удерживало одно единственное страстное желание: я жаждал заполучить хотя бы крошечную частичку демона. Уж с ней-то у меня бы получилось создать эликсир регенерации. Я видел, как демоны буквально за считанные минуты отращивали себе конечности, почему бы не одарить подобными возможностями людей?
— Облагодетельствовать человечество, значит, вознамерились? — иронично взглянула на него чародейка, — благородные порывы души!
— Да, — обиделся Эрнст, — и, поверьте, мои намерения, действительно, являли собой образец чистейшего альтруизма.
— Только этот ваш чистейший альтруизм повлёк за собой мучительную смерть двух ни в чём не повинных женщин, — как бы невзначай заметила чародейка, — или их было больше?
— Нет, клянусь, только две! — мужчина со скованными руками снова судорожно вздохнул.
— Продолжайте, — Вил дёрнул шеей. Он сегодня ворочался, неудобно подсунул подушку под голову и потянул шею, — вас выслушает госпожа коронер, а я спущусь вниз и вызову Меллоуна с его командой. Нам повезёт, если им удастся добраться до Мохары к середине ночи.
— По факту наличия у вас в комоде кусочка демона, вашему горячему желанию суждено было осуществиться? — спросила чародейка, — чем вы завладели: зубом, частичкой рога, чешуйкой? Или вам посчастливилось заполучить кость?
— Коготь. Я сумел украсть из кучи подготовленных на утилизацию демонических ошмётков небольшой коготь, — последовал ответ, — вскоре пошёл крутой перелом в войне, и я принялся хлопотать об отставке, ссылаясь на последствия полученного мною серьёзного ранения.
— А, будучи практикующим врачом вы, естественно, указали такие последствия вашего ранения, что отставку вам подписали.
— Да. С мундиром и небольшим пенсионом, — подтвердил Эрнст, — что позволило мне поселиться здесь, в Мохаре, в доме моей тётушки, любезно отписавшей свою недвижимость любимому племяннику. Я работал врачом, а всё свободное время без остатка посвящал алхимическим опытам по созданию регенерирующего эликсира. Мне ужасно хотелось хотя бы ещё разок оказаться в постели с женщиной. Я не жалел ни денег, ни усилий. Ездил в Кленфилд в Королевскую библиотеку, скупал коллекционные экземпляры трудов алхимиков минувших эпох, не брезговал даже рукописными дневниками и записками. Не могу сказать, что я совсем уж не добивался успеха, — Эрнст криво усмехнулся, отчего складки у губ обозначились отчётливее, — мне однажды удалось реанимировать издохшую мышь. Но я не сдавался. Исследования, эксперименты, опыты буквально поглотили меня. Прорыв произошёл в прошлом году. Мне было видение. Я думаю, боги благосклонны к тем, кто не опускает рук и не сдаётся. В видении ингредиенты сами соединились в необходимую комбинацию, какая прежде мне не приходила на ум. Я проснулся, схватил выпавший из руки коготь и ринулся записать формулу, привидевшуюся мне во сне.
— Я думаю, — прервала повествование убийцы чародейка, — ваше видение не имело ни малейшего отношения к богам. К вашей душе нашёл дорогу демон, когтем которого вы столь неосмотрительно завладели, а он принялся завладевать вами.
Эрнст хотел было что-то возразить, но в комнату вошёл Вилохэд и одними губами произнёс: «Выезжают».
— И, если я правильно понимаю, рецептура, подсказанная демоном, сработала? — продолжала чародейка.
— Да, — кивнул Эрнст, — я даже не мог ничего объяснить: вроде бы в физиологическом смысле у меня ничего не изменилось, но эликсир делал меня полноценным мужчиной на какое-то время. Я мог, — на этих словах он смешался и отвёл глаза, — словом, мог. Я стал приезжать в Кленфилд и жить полноценной жизнью.
— Посещать травлю крыс, бои без правил и бордели? — презрительно проговорил коррехидор, — вы именно это называете полноценной жизнью?
— Вам не приходило в голову, что для человека, большую часть жизни зажатого между строгими общественными нормами поведения, суровым воспитанием в детстве, воинским уставом и собственной стеснительностью, возможность испытать азарт, радость выигрыша и горечь проигрыша, насладиться близостью с женщиной — это самая, что ни на есть полноценная жизнь?