Олла подошла к Родис, заглядывая в безмятежное лицо богини смерти, отметив, что раньше командир звездолета не была столь высока, чтобы разговора с ней приходилось вскидывать голову. Фай Родис улыбнулась и наклонилась к ней. Холодные губы коснулись губ Оллы и тело женщины пронзило острое сексуальное возбуждение, от которого она едва удержалась на ногах. Она едва не заплакала от разочарования, когда Родис вдруг отстранилась. Ее ярко-зеленые глаза потемнели, наливаясь непроглядной чернотой Бездны.
-Скажи своим новым друзьям,- произнесла Родис,- я хочу говорить с ними.
Олла слабо кивнула и развернулась к яутам, напряженно смотрящим на соратника по Охоте.
-Народ Яута,- неожиданно звонко и четко произнесла Олла,- с вами хочет говорить Фай Родис. Наша,- она на миг запнулась, но тут из глубин памяти всплыло слово, казалось, принадлежащее далекому прошлому,- ..наша Королева,- закончила Олле'дзиу.
...
Пирамида вздымалась на сотни метров, словно стремясь оторваться от земли и взлететь, как это делали ее механические подобия стоявшие рядом. Сейчас, впрочем, не проводилось ни взлетов, ни приземлений - никто не смел мешать церемонии, разворачивающейся одновременно у подножия и на вершине исполинского зиккурата. Тысячи яутов всех кланов стояли внизу, еще несколько десятков застыли вдоль огромной лестницы, ведущей к плоской вершине пирамиды, словно изваяния демонов или темных богов. Мимо них медленно поднималась Фай Родис, за ней, хищно озираясь, следовали черные чудовища с оскаленными пастями.
С земли вершину пирамиды было плохо видно, но застывшая на одной из ступеней Олла Дез и так знала, что находится наверху. Она видела это с корабля - изваяние исполинского змея из черного металла, свившегося в три кольца и державшего во рту кончик хвоста. Сейчас в тени статуи стоял черный трон, искусно маскирующий под собой аннигиляторы и другие приборы с "Темного пламени", позволявшие кораблю входить в нуль-пространство, соприкасаясь с Тамасом. Забрав эту аппаратуру, которую Родис и ее жуткие слуги оберегали от воздействия агрессивной среды, инженеры яутов погрузили ее на свой корабль, где и принялись исследовать, а потом и перестраивать сообразно поставленным перед ними задачам.
Олла вспомнила местных инженеров - немногословных, немолодых яутов, прошедших множество Охот, но в силу разных причин, выбравших затем стезю Ремесленника. Впрочем, занятия наукой не сильно повлияли на их образ мышления - их мировоззрение было столь же кланово-архаично, как и у остальных, основываясь на кодексе воинской чести и почитании Черного Воина, верховного бога разветвленного пантеона яутов. Еще пару месяцев назад Олла никогда бы не поверила, что цивилизация достигшая звезд и способная поддерживать технологический уровень, как минимум не ниже миров Кольца, будет тратить свой ум и талант на создание и совершенствование орудий убийства, пребывая в глубоком инферно, обусловленным заботливой культивацией самых архаичных обрядов и традиций. Однако сейчас это воспринималось Оллой, как само собой разумеющееся не вызывая ни отторжения, ни недоумения.
Невольно ей вспомнился недавний разговор с Фай Родис - чтобы не случилось с бывшим командиром "Темного пламени", оно не уничтожило в ней способности к вдумчивым обстоятельным объяснениям.
- В культурном и социальном плане здешнее общество полностью соответствует земному представлению о неразвитых цивилизациях,- говорила Родис, - это заметно даже на уровне символов. Пирамида, как известно, самая устойчивая из всех построек и одновременно - символ иерархичного устройства общества сверху донизу пронизанного идеей власти и подчинения. Змея же издавна считалась атрибутом Сатаны и власти, поскольку обладает способностью гипноза, проникает всюду и ядовита...
-Даже если бы они специально хотели бы подчеркнуть свое пребывание в Инферно, они бы не смогли выбрать лучшего символа,- воскликнула Олла.
-Именно так,- довольно кивнула Фай Родис,- змею в наших школах именовали символом фашизма и схожих с ним идеологий, пропагандирующих неизбежность войн, их вечности и космического распространения. Яута подходят к этому определению как нельзя лучше, поскольку в основе их общества заложена даже не неизбежность охоты и убийств, но и крайняя желательность этого, как единственного достойного занятия. У нас на планете, как и во многих других, считали, что подобные жизненные установки и есть сердце зла, та змея, которая, как ее ни прячь, обязательно укусит, потому, что не кусать она не может. Так в чем мы ошибались, Олла?
-Во всем,- уверенно сказала девушка.
-Это понятно,- усмехнулась Фай Родис, - мы столкнулись с тем, о чем раньше не могли и подумать. Мы ожидали увидеть планету, где инферно достигло своей крайней стадии, а всепланетная олигархия полностью подчинила все сферы жизни- и замкнулась в себе, обрекая общество на стагнацию, неспособная выйти в космос и начать его освоение. Подобное общество, при всей его, как нам казалось, ужасности,- Родис презрительно усмехнулась,- не выпадало из наших представлений о развитии цивилизаций. А вот яуты выпадают и, судя по охотничьим рассказам твоего нового друга - не только они. Вопрос стоит сейчас даже не в том, в чем мы ошибались, Олла. Гораздо более важный вопрос - почему мы ошибались!
Она испытующе посмотрела на девушку и та поняла, что надо ответить.
-Мы считали, что развитие всего мира движется по прямой,- медленно, подбирая слова, заговорила Олла,- точнее, как бы взбирается по длинной лестнице, где с каждой новой ступенькой, делается новый шаг от простого к сложному...
-Все верно Олла,- произнесла Родис,- эволюция представлялась нам слепой игрой природы, которая выбрасывала бесчисленное множество вариантов, среди которых лишь немногие оказывались способными двигаться вверх, проходя через множество преград и страданий. И при этом всегда - и в мире неразумных животных и позже, в человеческом обществе, - над миром довлело Иферно. Качественным скачком, обусловившим переход к избавлению от страданий и угнетений, мы считали Эру Воссоединения Мира, построение коммунистического общества. Именно это считалось непременным условием , предваряющим космическую экспансию, основой для дальнейшего научного и технического развития, гармонично сочетающегося с всесторонним развитием и каждого человека в отдельности и общества в целом. Таков был наш путь и мы думали, что он универсален - да, встречались преграды, отклонения и отступления, но мы были уверены, что это носит временный характер и у разумных существ может быть только две альтернативы - построение коммунизма или самоуничтожение.
-Но у яутов все иначе,- подхватила Олла,- они странствовали в космосе, когда наши предки еще охотились на мамонтов на сибирских равнинах. И, я думаю, что они изрядно повлияли и на нашу культуру. Эти пирамиды...они так похожи на то, что я видела на земле, в Египте и Мексике...
-Я бы сказала, что эта пирамида несет черты одновременно египетских, месоамериканских и кхмерских строений,- усмехнулась Родис,- а значит вполне может быть прототипом их всех. И в главном вы тоже правы, Олла - высокоразвитая технологическая цивилизация, ничуть не уступающая нам в уровне технологического развития, но при этом погрязшая в глубоком Инферно- совершеннейший нонсенс. Упоминания о других схожих цивилизациях окончательно подводит нас к мысли, что нет единственно верного пути развития, универсального закона, к которому можно подвести всю историю Разума во вселенной. Есть множество вариантов и множество путей из которых наш - далеко не единственно возможный. Но возникает вопрос - если наши представления о вселенских законах оказались неверными,- означает ли это, что таких законов нет вообще? Иными словами - что на самом деле лежит в основе мироздания? Что...или кто?
Олла вскинула голову, недоуменно посмотрев на бывшего командира и нынешнюю королеву.
-Вы знаете, что у Яутов есть религия,- невозмутимо произнесла она,- их верховное божество - "Черный Воин", вечный воитель, выигрывающий все битвы. Тоже совершенный нонсенс для нас- мы привыкли считать, что вера в верховное существо, следящее за судьбами людей, была наивным пережитком пещерного представления о мире, пережитком религиозного изуверства Темных Веков. Мы считали, что инферно складывается из слепой игры природы, из невежества людей, обуреваемых животными инстинктами, из всей суммы негатива накапливаемого в ноосфере. И, разумеется, мы считали, что все это преодолимо с развитием общественных отношений. Мы не могли и подумать о том, что Инферно может иметь некий источник вне Вселенной, источник, который заставляет его воспроизводиться вновь и вновь.