Я резко вскидываю голову и судорожно осматриваюсь вокруг. Он здесь. Он видит меня. Здесь темно, и разочарование разливается во мне. Он не может быть так близко, и я не могу его видеть.
Я нажимаю ответить и печатаю так быстро, как могу.
«Где ты?»
Ответ приходит спустя несколько секунд.
«Не дома с тобой».
Я прижимаюсь лбом к телефону и издаю стон. Это пытка. Телефон снова вибрирует.
«Сейчас, если бы мы были дома, я бы вдохнул этот стон».
Моё дыхание ускоряется, и я оглядываюсь вокруг.
— Дэмиан, — шепчу я, не то, чтобы я могла разбудить Энни. Она спит, как убитая.
Никаких звуков. Даже сверчки затихли. Я напрягаю уши, чтобы услышать его. Я закрываю глаза, пытаясь почувствовать, где он.
И тогда я чувствую его тепло и делаю шаг назад, прямо к нему. Моё тело мгновенно тает, и я хватаюсь за него, когда он движется вокруг меня.
Мои руки скользят вокруг его шеи, и сердце начинает неистово биться. Я не знаю, что происходит между нами, но это первый раз за долгое время, когда я чувствую что-то другое, кроме отчаяния или отвращения.
Я приподнимаюсь немного выше, стоя на цыпочках, но прежде, чем я могу сделать что-то глупое, его голова резко дергается вверх. Он отстраняется и поворачивается ко мне спиной.
— Держись позади меня. Не вставай у меня на пути.
Слова прорываются сквозь меня.
Его рука движется за спину, и на какой-то глупый момент я думаю, что он тянется ко мне, но затем металл отражается в лунном свете, и мой мир перестаёт вращаться.
— Если одна из вас не принимает посетителей в два часа ночи, насчет чего я не в курсе, возможно, у нас небольшие проблемы, — говорит он, звуча слишком спокойно.
— Никаких посетителей, — шепчу я хрипло.
— Ложись.
Он оглядывается на меня.
— Б**дь! Ты в белом. Ты, как проклятый светящийся знак «сюда», — рявкает он.
Я сутулюсь. Я не могу снять рубашку, иначе останусь обнаженной. Я съеживаюсь позади его ног и закрываю глаза, как трусиха, которой и являюсь.
Ужасный крик эхом разносится в ночи.
— Энни! — кричу я. Я срываюсь и бегу в дом. Сорочка развивается вокруг моих коленей, пока я бегу изо всех сил, чтобы добраться до неё. Я трусиха, если речь идёт о моей собственной жизни, но не её.
Я хлопаю входной дверью и хватаю метлу, которой она подметает крыльцо. Вооруженная, я штурмую дом, ища её.
Какой-то мужчина держит её за горло, выкрикивая требования ей в лицо. Я завожу руку назад, а затем ударяю метлой по его спине. Он отпускает её, и она оседает на пол, хватая ртом воздух.
Мужчина поворачивается, на его лице отражается шок, который сменяет мрачный сердитый взгляд. Он поднимает свою руку, и я вижу пистолет. Я слышу выстрел прямо возле дома и поднимаю метлу, чтобы ударить мужчину снова.
Два громких выстрела оглушают меня.
Я слышу крик Энни.
Я слышу, как метла с грохотом падает, а затем вижу, как мужчина валится на пол.
Взглядом нахожу Энни, и мне удаётся улыбнуться. Она тянется ко мне дрожащей рукой, на её лице выражение ужаса.
Я пытаюсь что-то сказать, но выходит лишь грохочущий кашель. Я отхаркиваю что-то ужасное и стараюсь поймать это, чтобы не насорить на пол.
— Мне жаль, Энни, — я задыхаюсь словами, а затем все мои силы угасают. Чьи-то руки хватают меня сзади, когда мои ноги подкашиваются.
— Я с тобой. Ты в безопасности.
Его голос доходит до меня, а затем следует боль.
Такое ощущение, будто что-то рвет мои внутренности на куски. Это холодная резкая боль, которая лишает меня дыхания.
— Больно, Дэмиан.
Я начинаю дрожать, а его рука сильно нажимает на мой живот.
— Я знаю. Знаю, — говорит он, и его голос ломается.
Я хочу плакать, но не делаю этого. Мой разум затуманивается, как будто я вот-вот засну.
Я слышу плач Энни.
Но не чувствую рук Дэмиана, когда он прижимает меня к себе.
— Я… я, — я пытаюсь сказать им, что люблю их, чтобы они знали, как я благодарна им обоим, но получается только ужасный искажённый звук, а затем всё темнеет.
Дэмиан
— Кара!
Её лицо белее снега. Я чувствую, как её тело обмякло в моих руках.
— Б**дь! Ты вызвала скорую? — ору я на плачущую женщину.
— Они едут, — всхлипывает она, затем садиться рядом с Карой и начинает смахивать волосы с её лица. — Всё будет хорошо, дорогая, — продолжает говорить она сквозь рыдания.
Я не смею поднять руки от раны. Кара теряет слишком много крови! Черт.
Страх — это не то чувство, к которому я привык. Я ненавижу страх, он заставляет меня чувствовать себя слабым. Я опускаю подбородок на грудь и закрываю глаза, когда женщина, которая наконец-то что-то расшевелила во мне, до смерти истекает кровью.