— И зачем тебе невеста? Ведь раньше ты ездил без этого довеска.
Ник не спешил отвечать. Взял бокал и в два глотка осушил его.
— Все очень просто и прозаично, Измайлова. Деньги.
— Деньги? — удивленно протянула я.
— Деньги, — кивнул начальник. — Один мой состоятельный родственник грозится вычеркнуть меня из завещания, если я не одумаюсь и не найду себе постоянную девушку.
— А что помешает ему через три недели, после того как наш спектакль закончится, осуществить задуманное?
— Смерть, — тихо ответил Н’Ери, и я поежилась. — Он умирает. Врачи дают не больше месяца. Так что можешь не переживать, долго этот спектакль не продлится.
— Мне жаль.
По его лицу сложно было понять, какие чувства Ник испытывает к умирающему.
В голове что-то щелкнуло, и я нахмурилась.
— А тебе не кажется, что появление из ниоткуда невесты как раз перед смертью родственника более чем подозрительно?
— Логично, но так уж вышло, что информацию о своей невесте я начал распространять еще полгода назад.
— Зачем?
Ведь просто так возлюбленные с потолка не падают, должна быть веская причина. И мне она заранее не нравилась.
— Дело в том, что мои родственники пытаются помочь мне в обустройстве личной жизни.
— О-о-о. Подсовывая свои варианты?
— Вариант.
Надо же, какое единодушие. Невеста выбрана, родственниками облюбована, а жених нос воротит.
— А эта дама тоже будет присутствовать?
Ведь знала, что да, но все-таки на что-то надеялась.
— Да. Но ты не переживай, я тебя в обиду не дам.
Она ведь наверняка хищница — зубки, когти и шерсть, прикопает под кустиком, и останутся от Вики рожки да ножки.
— Мээрин ничего тебе не сделает, — поняв, в какую сторону пошли мои мысли, произнес Ник. — Она высшая. Такие… она считает ниже своего достоинства трогать людей.
И слава богу. Я готова была смириться с участью букашки, лишь бы остаться живой и здоровой. Ник мог говорить все что угодно, но женское коварство не знает границ.
— Твое решение?
— А я должна ответить прямо сейчас? — Я водила вилкой по тарелке, размазывая соус и рисуя елочку.
— Чего тянуть?
— Ник, тебе не кажется, что это перебор? Я не могу вот так просто принять решение. Надо подумать, все взвесить.
— А как же дух авантюризма?
Я скептически приподняла бровь. Ник расхохотался.
— Да, ты права. Ты и дух авантюризма — это две вещи несовместимые. Но ты отлично меня знаешь.
— В том то и дело, что знаю, — вздохнула в ответ. — Я слишком хорошо тебя знаю и понимаю, что ты рассказал мне далеко не все.
— Если только то обстоятельство, что все эти дни нам придется спать вместе, — произнес Н’Ери и тут же добавил, глядя на мое вытянувшееся лицо: — Измайлова, выдохни и расслабься. Я сказал «спать», а не «заниматься сексом». На тебе должен остаться мой запах, и желательно, несвежий.
— Мне что, нельзя будет мыться целую неделю?
Почему-то данный вопрос встревожил больше, чем наличие в моей постели обнаженного хищника. Я так и представила грязную себя за праздничным столом, а у меня над головой мухи кружатся и жужжат. Откуда зимой мухи? Они просто не смогли пройти мимо такой вони!
— Можно, запах тела это все равно не перебьет.
Я едва не завыла.
— Ты чего?
— Господи, Н’Ери, ты в своем репертуаре. Разве так можно?
— Ты же просила правду.
— Прости, но нет. — Я покачала головой. — Не могу. Поверь, актриса из меня никудышная. Я только все испорчу.
— Хорошо. Не буду давить. У тебя впереди ночь, чтобы подумать, а завтра утром я жду ответа.
— Боюсь, он останется прежним.
— Значит, так тому и быть.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Надо отдать Н’Ери должное, остаток вечера он действительно больше не поднимал тему «жених-невеста-тили-тили-тесто» и вел себя вежливо и обычно.
Вслед за мясом, которое я так и не доела, официант принес вкуснейший десерт с фруктами, кусочками бисквита и взбитыми сливками.
Я думала, что после моего отказа повиснет тягучая тишина, полная неловкости и молчания. Но снова ошиблась.
Мы разговаривали. Больше часа! Скованность ушла, и я сама не заметила, как разоткровенничалась.
Ник спрашивал, а я отвечала. Темы были самыми разнообразными: книги, кино, вкусовые предпочтения. Вроде бы обычный, ничего не значащий светский разговор. Это потом до меня дошло, что, расслабившись, я утратила бдительность и подыграла хищнику.
Ник узнавал меня, причем делал это так ненавязчиво и легко, что я все пропустила, считая, что это просто дань вежливости. А ведь до этого момента думала, что я умная.