Официант, высокий молодой человек совершенно обычной наружности с радушной улыбкой на губах, перед тем как войти, постучал и дождался разрешения. Я сначала не поняла зачем, а потом догадалась. Диванчик-то мягкий, удобный, мало ли чем гости тут занимаются в потемках, в окружении лепестков и свечей.
Пока приходила в себя от осознания компрометирующей ситуации, официант поставил перед каждым широкое блюдо, на котором одиноко возвышалось произведение искусства — кусочек мяса, зелень, три кружочка картофеля, ярко-зеленые стебельки спаржи и много соуса насыщенного винного цвета, который был красиво размазан по тарелке.
Пахло вкусно.
Молодой человек тем временем открыл шампанское — от легкого хлопка сердце замерло на мгновение — и разлил по высоким изящным бокалам.
— Если что-нибудь понадобится, вызывайте, — сообщил он, прежде чем удалиться, плотно прикрыв за собой дверь. — Приятного вечера.
— Измайлова, выпьем? — улыбнулся хищник, поднимая бокал.
— На работе не пью.
— Твоя работа закончилась почти час назад. Всего один глоток.
Пришлось подчиниться.
— За тебя, — провозгласил Ник, чокаясь, и я не нашла, что ответить.
Шампанское действительно было вкусным, пузырьки приятно щекотали рот, но спокойнее не становилось.
— Ник, — не выдержала я загадочного поведения начальника, — что тебе нужно?
— Ты попробуй мясо, очень вкусно.
Попробовала. Вкусно, мясо просто таяло во рту, но насладиться до конца, не понимая ситуации, я не могла.
— Ник, спасибо за все, но, может, поговорим?
Недовольно глянул, но спорить не стал, продолжил ловко орудовать столовыми приборами.
— Через неделю Новый год.
— И мои выходные, — напомнила ему, сделав еще глоток шампанского. — Мои законные четыре выходных дня. Ты мне обещал!
За долгожданный отдых я готова была сражаться до последнего. Имелись планы. Грандиозные! Я хотела съездить домой, побыть с родителями и младшей сестрой, потискать Милу. Как же я по всем соскучилась! Даже несмотря на то, что вновь придется доказывать дальним родственникам и соседям, что двадцать шесть лет — это не приговор и называть меня старой девой пока еще рано.
Если Н’Ери попытается лишить меня отдыха, я уволюсь. Пусть такую работу и зарплату мне уже не найти, но всему должен быть предел.
Хотя странно все это — отнимать выходные, пытаясь компенсировать их ужином в шикарном ресторане. Нет, это совсем не похоже на Ника.
— Я хочу, чтобы ты провела их со мной.
«Раз, два, три, четыре, пять… решил хищник поиграть».
— Нет, — спокойно ответила ему.
— И тебе даже не интересно зачем?
Интересно, конечно, но я отчетливо понимала, что, какой бы ни была причина, для меня это плохо. А фраза «меньше знаешь — лучше спишь» сейчас показалась как никогда актуальной.
— Нет. — Я покачала головой, убирая за ушко прядь волос, которая выскочила из аккуратного пучка.
— Я ожидал такого ответа. Поэтому, — Н’Ери достал из кармана небольшой клочок бумаги с циферками и протянул мне, — вот.
— Что это? — От количества нулей зарябило в глазах.
Это ведь не может быть то, о чем я думаю?
— Денежное вознаграждение за помощь.
— Ты кого-то убил?
— Нет, — тихо хохотнул он.
Не поверила.
— Я должна обеспечить тебе алиби?
— Снова мимо.
— Избавиться от трупа?
— Измайлова, — раздраженно фыркнул Н’Ери, потирая ладонью стриженый затылок, — я никого не убивал и уж точно не стал бы привлекать тебя к заметанию следов.
— Точно? — переспросила я, подавшись вперед и пытливо вглядываясь в волевое лицо.
— Точно.
— Хорошо. Тогда все равно нет.
Шеф снова фыркнул, зыркнул, отобрал бумажку и играючи пририсовал нолик ручкой, которую также достал из внутреннего кармана пиджака, увеличив сумму в десять раз. У меня глаза на лоб полезли.
— Это что? — Голос предательски сел.
Никогда не была алчной и к деньгам относилась спокойно. Но тут даже моей выдержки не хватило.
— Денежное вознаграждение.
Я сглотнула и вновь пересчитала циферки. Господи, это же такие деньги!
— Поняла, — произнесла тихо, когда с подсчетами было покончено, и я смогла нормально говорить. — Ты никого не убил. Ты хочешь, чтобы это сделала я.
Ник едва воздухом не подавился, как-то странно крякнул и покачал головой.
— Нет. Просто хочу ангажировать тебя на неопределенный срок.
— Ты говорил о четырех днях, — тут же уцепилась я за конкретную цифру.