Закончив свою тираду, он разразился истерическим визгливым смехом, как-то не вязавшимся с его солидной комплекцией, большим подрагивающим брюхом, бившимся о стойку, заляпанную подозрительными пятнами и загаженную мухами.
Патч поднялся рано утром хмельной и разобранный до невозможности, но несколько чашек черного кофе со щепоткой пороха быстро привели его в чувство. Почувствовав себя бодрее, он разбудил Джага, правда только с третьего раза.
В Богом забытую деревушку, приткнувшуюся у края Великой соляной пустыни или Солонки, как ее еще называли, они шли в облаках едкой соленой пыли — это «райское» местечко постоянно обдувалось ветрами, тянущими из пустыни.
Шум вокруг стоял страшный: беспрестанно хлопали ставни, северный ветер, завывая, лез во все щели и нес с собой тучи тончайшего песка, от которого не было спасения нигде, даже в постели.
— Чтобы жить здесь, нужно быть чокнутым, — произнес Патч. — От постоянного воя ветра свербит в ушах, а проклятый песок все время скрипит на зубах.
— Это не песок, — возразил хозяин притона. — Это стертые в порошок кости тех, кто рискнул бросить вызов Солонке!
Он снова захохотал, взвизгивая при этом как старая вдовушка, окончательно потерявшая надежду вторично выйти замуж.
Допив пойло из перебродивших листьев, Патч и Джаг вышли наружу. Им тут же ударил в лицо порыв злого колючего ветра.
— Толстяк подсказал, что в конце этой улочки живет торговец скотиной, — произнес Патч. — Я хочу посмотреть на его зхоров. Ты идешь со мной?
— Я пройдусь по деревне и потом присоединюсь к вам, — ответил Джаг, почувствовав вдруг непреодолимое желание поближе познакомиться с клоповником, в который они попали.
— Хорошо, только не задерживайся и будь осторожен!
Джаг подождал, пока крепкая фигура наставника не исчезла за углом барака, и приблизился к сараю, подрагивающему под ударами порывистого ветра. Он заприметил его, еще когда они входили в деревню.
Пристальный взгляд, брошенный между неплотно пригнанными досками, подтвердил его первое впечатление, и Джаг не смог сдержать восхищенного свиста. Значит, зрение его не подвело, когда, проходя первый раз мимо сарая, его внимание привлекла мимолетная красно-белая вспышка.
Толкнув легко подавшуюся створку ворот, он на цыпочках вошел в сарай, словно в светлицу.
Под крышей этой утлой дощатой хибары покоилось настоящее сокровище — машина на трех колесах, какой он до сих пор еще никогда не видел, но слышал от Патча, что такие есть и называются они мотоцикл с коляской.
Монстр, а иначе его и нельзя было назвать, покоился в центре сарая, массивный, огромный и в то же время элегантный, сверкая полировкой и хромированными деталями, в которых парнишка мог видеть собственную искаженную физиономию: то круглую, как огромный экзотический плод, то вытянутую и узкую, как клинок сабли.
Совершенно очарованный открывшимся ему зрелищем, Джаг ходил вокруг сверкающей машины, чтобы получше ее разглядеть. Она не шла ни в какое сравнение с уже виденным им громыхающим металлоломом! Кому может принадлежать такое чудо? Учитывая его ухоженный внешний вид, было ясно, что мотоцикл поставили в сарай совсем недавно.
Джаг робко протянул руку и коснулся полированной поверхности металла. Осмелев, он положил на выпуклый бензобак ладонь и стал любовно поглаживать его.
Он не пропустил ни одной детали: ни ярко-красного обтекателя, ни поблескивающего мотора, ни колес с посеребренными спицами, ни изящно изогнутых длинных выхлопных труб, ни широкого кожаного седла, ни украшавшей переднюю часть машины головы дракона с глазами-фарами. Всего коснулась его дрожащая от волнения рука.
Не в силах больше сдерживаться, Джаг неожиданно для самого себя оседлал металлического коня и заерзал на сиденье, усаживаясь поудобнее и мысленно представляя себя божеством, покоящимся на облаках. По его телу пробежал сладостный трепет, когда он подался вперед и, припав животом к бензобаку, положил руки на обвитые кожей ручки руля. Джаг уже видел себя мчащимся по дорогам: ветер свистел у него в ушах, земля мелькала под ним с такой скоростью, что трудно было различить какие-то детали, тело ощущало все неровности дороги, а нос пощипывал едкий запах бензина. Человек не мог не чувствовать себя высшим существом, управляя таким болидом.