— Ты волен выбирать знакомства, малыш, но я не привык разговаривать о делах в присутствии… женщины.
— Я все равно передам ей содержание нашей беседы!
— Это твое дело.
Джаг сделал знак Розе, и та покинула вагон.
Кавендиш прикрыл за ней дверь, прихватил фонарь и пошел в угол к Джагу. Порывшись в карманах, он достал сигару и прикурил ее от фитиля керосинки, потом сел на ящик и поставил лампу рядом.
— Мне нужен напарник, — сказал он после глубокой затяжки. — Я подумал о тебе.
Глаза у Джага стали большие, как плошки.
— Обо мне? — удивленно спросил он, ткнув себя в грудь указательным пальцем.
— А что в этом такого необычного?
— Не знаю. Но ведь есть охранники…
— Если бы я нуждался в охраннике, меня бы здесь не было.
— Но почему именно я?
— Я видел, как ты стреляешь. Похоже, ты умеешь драться и, как теперь выяснилось, бегать… Кстати, я должен поблагодарить тебя…
Увидев вопросительный взгляд Джага, он пояснил:
— Во время марафона я ставил на тебя и сорвал неплохой куш!
— Но я вас нигде не видел.
— Разумеется, я не сам заключал пари, это вызвало бы подозрения. Ты прекрасно провел забег. По правде говоря, ты не должен был выиграть его, но мне показалось, что ты похитрее Спиди.
— Вы могли бы и ошибиться!
Кавендиш покачал головой.
— Я умею разбираться в людях, малыш. Даже потому как ты смотрел на моих лошадей, я понял, что ты хороший наездник.
— Я провел в седле всю свою жизнь.
— Значит, ты обладаешь всеми необходимыми качествами. Я был прав, вспомнив о тебе.
Не скрывая радости, Джаг выдвинул последний аргумент.
— А как же Галаксиус?
Кавендиш взмахнул рукой, как бы отметая сомнения Джага.
— Мне нужен разведчик, — сказал он, — и я свободен в своем выборе. Галаксиус согласится.
— А в чем заключается работа?
Прежде чем ответить, Кавендиш задумчиво посмотрел на сигару.
— Охранять поезд, — помедлив, сказал он.
— Вдвоем?
— С завтрашнего дня мы въезжаем в предгорья Сьерры. Там будет действовать тот же режим безопасности, что и на равнине. Но затем поезд углубится в ущелья, пойдет через горные хребты и длинные туннели — то есть места, удобные для засады. Вот их-то мы и должны проверить до того, как по ним пойдет поезд. Вот, вкратце, все, что нам предстоит сделать. Разумеется, если ты примешь мое предложение.
Сердце Джага захлестнула волна радости.
— И вы еще сомневаетесь!
— Нет, но я должен услышать это от тебя. Так я могу рассчитывать на тебя?
Внезапно Джаг недоверчиво нахмурился:
— Надеюсь, вы не шутите? — обеспокоенно спросил он.
— Конечно, нет! Ну, пошли! Ты покидаешь эту крысиную нору!
— Прямо сейчас?
— Немедленно! — подтвердил Кавендиш и, проходя к двери, повесил на место лампу.
Едва он взялся за ручку, Джаг снова окликнул его:
— Роза пойдет со мной. Я не могу оставить ее здесь.
Кавендиш пожал плечами.
— Это твое дело.
Завидев Джага и Кавендиша, выходящих из вагона, Роза спросила у Джага:
— Ты скоро вернешься?
— Мы переезжаем, — радостно ответил он. — Ты и я!
Роза замерла, не в силах совладать с эмоциями, а потом разрыдалась.
— Плакса, — поддел ее Джаг. — Сразу видно: ты — женщина!
Можно представить себе удивление Джага, когда он очутился в том же роскошном купе, что и в первый день пребывания в поезде.
Не скрывая своего восторга, Роза осматривала купе, время от времени всплескивая руками.
Однако возникла единственная проблема — кровать. Джаг решительно отказался спать с Розой в одной постели. Даже на правах друга. В конце концов они нашли очень хороший выход: Джаг будет спать на полу, подстелив толстое шерстяное одеяло.
На следующее утро во время остановки Джаг, как и было условлено, нашел Кавендиша возле вагона для перевозки скота.
— Ну, как самочувствие? — спросил всадник вместо приветствия.
— Пока еще не очень, но через день-два я буду в форме, — ответил Джаг.
Пока они разговаривали, из вагона вывели дюжину лошадей. На длинном поводе рабы повели их по кругу, чтобы благородные животные могли размять ноги и успокоиться.
У Джага загорелись глаза.
— Они все очень хороши, — сказал он, с завистью провожая лошадей взглядом.
— Гнедая — моя, — предупредил Кавендиш, — а среди остальных выбирай себе любую.
Джаг не верил своим ушам. Заметив его растерянность, Кавендиш добавил:
— Тебе нужна лошадь, которая признает тебя, которая будет подчиняться твоему малейшему жесту, мимолетному взгляду… Поспеши, у нас не так уж много времени!