— Я запомню, спасибо, — говорю я и подношу холодный кофе ко рту, прячась за кружкой.
Хищник одаривает меня хмурым взглядом, и мне становится трудно дышать, пока он не разворачивается и не уходит. Я смотрю, как он выходит из кухни, чтобы забрать Джин.
Что, если здесь не будет места для меня после того, как она приедет? Она будет новым человеком, которого он спасает. Эта мысль не даёт мне покоя, когда я убеждаюсь, что гостевая комната готова, и затем ухожу в свою собственную.
Я приготовила ланч, он ждёт их в духовке. Я задвигаю свои занавески в первый раз, так что я не могу увидеть, когда они приедут.
Прежде, чем я понимаю, что делаю, я иду к шкафу и открываю дверцы. Я отделяю три комплекта одежды от остального и кладу их отдельно на пустую полку. Только тогда, когда я это сделала, я понимаю, что это те комплекты одежды, которые я возьму с собой, когда уйду. Чувство онемения распространяется по моему телу.
Я чувствую себя как зомби, когда выхожу из комнаты и иду на чердак. Дэмиан сказал, что у него есть новая личность, созданная для меня. Мне нужна она, если я хочу исчезнуть.
Я быстро заглядываю в ящики, а затем перехожу к картотеке. Я нахожу файл с моим полным именем, напечатанным на нём. Там паспорт и удостоверение личности в файле. Я даже не смотрю, когда хватаю их. Пихаю оба документа в карман и мчусь обратно в свою комнату.
Я помещаю документы под стопку одежды, которую отделила. Я жду с колотящимся сердцем их возвращения. Я не могу рискнуть уйти, да и они, в конечном итоге, найдут меня у дороги.
Когда я слышу шум колес, движущихся по гравию, то кладу руку на свое сердце и делаю глубокие вдохи.
Я могу сделать это. Я должна сделать это.
Я поворачиваюсь спиной к двери и глазею на свой шкаф, пытаясь придумать оправдания, почему остаюсь в своей комнате и не выхожу. Я слышу, как они идут по дому и разговаривают. Мои глаза продолжают возвращаться к приоткрытой двери. Хотела бы я иметь смелость закрыть её полностью.
В конце концов, вторая половина дня становится серой, пролетает незаметно, затем наступает ночь. Я перестаю придумывать оправдания и начинаю убеждать себя в том, что поступаю правильно, уходя отсюда.
Сразу же, как темнеет, я ложусь в постель. Я слышу скрип двери, открывающейся шире, и быстро закрываю глаза.
— Кара, — его голос лишь тихий шёпот. Или это для того, чтобы не разбудить меня, или чтобы не мешать ей, я не знаю. Надеюсь, он подумает, что я сплю. Я слышу, как дверь ещё немного скрипит, и выдыхаю. И затем я слышу его движение, и тело начинает покалывать от жары и холода одновременно. Он не ушёл, как я подумала!
Кровать прогибается под его весом, и я напрягаюсь, ожидая, но Дэмиан не касается меня.
— Я хочу помочь, но оставлю это тебе — прийти ко мне, — шепчет он. Его нежные пальцы в моих волосах, только там, а затем он уходит.
В этот раз я наблюдаю, как он уходит, слегка прикрывая дверь за собой.
Слёзы жгут глаза.
Я хочу плакать, потому что не знаю, смогу ли я жить той жизнью, что живёт он.
Я хочу плакать, потому что не знаю, что будущее уготовило для меня.
Я хочу плакать, потому что всегда будет смертный приговор, висящий над моей головой, и я даже не знаю, кто хочет меня убить. Это ужасно — иметь безликого врага.
Я так устала, чувствую опустошение и одновременно с этим стремление к единственному месту, где чувствую себя в безопасности.
Собравшись силами, я вытаскиваю свое уставшее тело из постели. Когда я открываю дверь, то отпрыгиваю на шаг назад. Не знаю, как долго Дэмиан стоял за дверью.
Он делает шаг, который сокращает расстояние между нами, и его ладони согревают мои щёки. Его руки перемещаются в мои волосы, и он прижимает губы к моему лбу.
— Я с тобой. Ты в безопасности, Кара, — шепчет он.
Он берёт меня за руку и тянет в свою комнату, которая в последнее время стала моим убежищем. Я заползаю в кровать и жду, когда он ляжет, прежде чем прижаться к его боку.
— Дэмиан, — шепчу я, желая сохранить спокойствие, которое поселилось между нами. — Почему ты оставил меня себе? — я задаю вопрос, который больше всего вертится у меня в голове с тех пор, как он привёл меня сюда.
— Я предпочёл бы не отвечать на этот вопрос, — он впервые отказывается отвечать мне.
Я отодвигаюсь, так я могу лучше видеть его лицо. Он хмурится, и эти беспокойные мышцы на его челюсти дёргаются слишком сильно.
— Почему нет? — настаиваю я. Мне не следует, но вопреки здравому смыслу, я делаю это.
— Ты исцеляешься, Кара.
Он пытается улыбнуться, но это выглядит как гримаса.
— Давай остановимся на этом.
Я смотрю на его грудь и думаю о том, что он только что сказал.
— Почему это как-то связано с моим исцелением?
— Хм…
Я могу чувствовать недовольство, исходящее от него.
— Почему ты не можешь просто оставить это? — ворчит он. — Я подвёл Лию. Я оставил её без защиты, и он избил её, зная, что это был единственный способ добраться до меня. Мой отец убил её. Я нутром это чую. Они сказали, что она повесилась, но я не верю в это, ни одну чёртову минуту. Он убил её. Я подвёл её и, чёрт возьми, — шипит он, — я подвёл тебя тоже! Ты хочешь услышать, что я чувствую себя дерьмово, потому что пришёл слишком поздно?
Я пытаюсь не видеть связи — что я не более чем замена его мёртвой девушки, которую он не смог спасти.
Его голос почти неразличимый шёпот:
— Том прислал мне первую запись, которую они сделали с тобой. Я смотрел эту запись, где тебя избивали снова и снова… и…
Он тянется ко мне, но прежде чем его рука касается моей щеки, он опускает её.
— Я просто знал, что должен был достать тебя. Я чувствовал себя плохо, зная, что ты у них.
— Меня или Лию? — шепчу я и поднимаю глаза. — Ты пошёл вытаскивать меня или Лию? — спрашиваю я, и мой голос дрожит. — Кого ты привёз домой, Дэмиан? Меня или Лию?
Его лицо мрачнеет, и я вижу Хищника точно таким же, каким он был в тот день, когда пришёл за мной. Он медленно поднимает голову, и моё сердце тяжело бьётся, стуча быстрее, когда он втягивает воздух сквозь зубы.
— Я вытащил тебя из этой гребаной дыры, — шипит он. — Я отмыл тебя, Кара.
Моё имя звучит горько на его губах.
— Я убил девять человек из-за тебя.
Он переводит дыхание, и я знаю, он ещё не закончил. Я разозлила его.
— Не… — начинаю я, но он поднимает руку, и один этот жест заставляет воздух потрескивать.
— Я чувствую из-за тебя. Я ненавижу из-за тебя. Я злюсь из-за тебя. Я хотел бы вернуться и мучить их, заставить их страдать, вместо того, чтобы подарить им такую быструю смерть.
Его голос понижается, и каждое слово словно удар.
— Когда я смотрел эти записи, которые они сделали с тобой…
Он делает паузу, и я начинаю трясти головой, желая, чтобы он остановился.
— Это не то, что опустошило меня, Кара. Слышать твой крик в моём доме, чтобы эти ублюдки остановились, это то, что поедало мою грёбаную душу! Не зная, как сделать это, черт возьми, лучше, выводило меня из себя. Ты знаешь, каким облажавшимся я себя чувствую, потому что пришёл слишком поздно?
— Пожалуйста, остановись, — хриплю я, мои лёгкие горят от нехватки воздуха.
Он делает глубокий, прерывистый вздох.
— Однако я не ответил на твой вопрос, верно? Я оставил тебя, потому что у тебя никого нет. Снаружи нет ни одного грёбаного человека, которого волнует, не умрёшь ли ты. Я видел кое-кого, кого затолкали в этот *банутый мир, чтобы постоять за себя, и она не смогла. Я видел кого-то, кто нуждался в защите.
Он неровно вздыхает, а затем шепчет:
— Я вижу самую красивую чёртову женщину перед собой, и она прекрасна. Ты так прекрасно сломлена, и это заставляет меня удерживать тебя.
Я не могу дышать. Я не могу слышать слова, которые он говорит, они ранят слишком сильно. Я сползаю с кровати и ухожу от Дэмиана и его честности.