Захлопали подствольники, забрасывая группу комьями грязи и кусками окровавленного мяса, следом затрещали автоматы. Как ни плотен и убийственен был их огонь, все-таки паре кабанов удалось добраться до основной группы, даже хакерам пришлось пострелять, подрезая очередями тех, кто желал их разодрать клыками.
А потом все стихло, на земле осталось на земле около десятка уродливых тел.
— Все целы? — спросил Корче, опуская свой Вал. — Пострадавших нет?
— Мне ногу разодрали, — пожаловалась одна из девушек, опускаясь на землю. — Сзади подобрался хряк проклятый.
— Я его убил, — мрачно проговорил проводник, убирая ружье за спину. — Да, видать поздно.
Корче осмотрел рану, она была плохой, практически была содрано все мясо с кости, да и та была задета.
Рану продезинфицировали, воткнули пару шприцев со смесью антибиотиков и вакциной от бешенства, но это не помогло — через десять минут у девушки резко поднялась температура, и она стала бредить от высокой температуры.
Развели костер, вскипятили воду и подготовили шприцы. Корче еще раз осмотрел рану. Она распухла и стала иссиня багровой, что говорило о заражении. Он выругался и приказал использовать самые сильные антибиотики. Девушка на короткое время почувствовала себя лучше, но потом у нее снова поднялась температура, она снова стала бредить и умерла.
— Шеф, что плохо начинается, то так и кончается, — вздохнул Юра. — Мы все здесь умрем…
— Есть конкретное предложение? — мрачно спросил Корче, отправив двоих спецназовцев копать могилу. — Или опять услышу только нытье?
— Предлагаю вернуться. Не наш это профиль — с дикими зверьми воевать, пусть другие этим занимаются, а нам надо обратно вернуться.
— Куда?
— В столицу.
— Сейчас мы воюем со зверями, у нас есть оружие и мозги, а значит, хорошие шансы на выживание. А вот в Москве такого не будет, вспомни, как киллеров убили. Там нас всех пощелкают за короткое время. Да и поздно, нам теперь что вперед, что назад — везде смерть! Но если мы выясним, где находится гнездо Хищника и сумеем вернуться домой, то у нас будет достаточно денег, чтобы поселиться на каком-нибудь тропическом острове и жить в свое удовольствие. Понятно?
— Вполне, — угрюмо согласился Юра. — Только боюсь в этом время прекрасное, жить не придется ни мне, ни тебе…
— Никто не живет вечно, — вздохнул глава агентства. — И никто не придумал способа изменить прошлое, а мы в этом деле по уши, так что вперед!
— Быстрее надо, — озабоченно проговорил проводник. — Через пару часов начнет темнеть. Тут кроме кабанов много разной живности имеется, да и ночных хищников водится немало.
— Выходит, нужно искать убежище.
— Про это и говорю.
Глава агентства достал карту еще советских времен и ткнул пальцем:
— Видишь? Когда-то там была деревня, очень велик шанс, что от нее осталось хотя бы пару домов.
— Туда доведу.
— Тогда вперед!
Корче помахал рукой, и команда снова двинулась вперед в том же порядке что и до нападения зверья, только в середине группы произошли изменения — не стало девушки-снайпера.
Глава одиннадцатая
Красный лишайник как кровь на тропе.
Ветер принес волчий вой.
Время ужина.
Горбач сидевший на броне БТР, застучал ногой по теплому металлу, и он остановился на узкой проселочной дороге, ведущей к одному из заброшенных селений. Вокруг расстилалась тайга со всем ее гомоном, жужжаньем, криками и другими признаками бурной жизни. Ветер нес в себе запахи хвои, влаги, мха. В небе клубились серые тучи, похоже, собирался дождь.
— Что случилось? — выглянул из люка Круглов.
— Стрельбу слышал, надо бы сходить, разведать, что к чему.
— Это еще зачем?
— Так из автоматов стреляли и из подствольников лупили. Здесь не Кавказ, чтобы так стрелять. Если бы долбили из охотничьих ружей, то тревогу бы не поднимал.
— Думаешь, те, за кем мы охотимся, или тебе все боевики мерещатся?
— А кто ж его знает? Но посмотреть-то стоит…
Круглов вышел из бронетранспортера, из люка высунулся лейтенант, которого дал Седых для сопровождения. Офицер осмотрелся и мрачно сказал:
— Если собираетесь здесь останавливаться, то выходите все.
— Это еще почему?
— Смеркается. Через полчаса станет совсем темно, а в тайге находиться ночью вне укрытия не стоит, поскольку тут водится немало разной животинки, желающей полакомиться человечиной. Кроме того, даже без этой остановки мы бы вам провезли максимум еще пару километров, дальше начинается территория, которую мы не контролируем. Я экипажем рисковать не собираюсь!
— Разочаровал ты меня, лейтенант, — покачал головой генерал. — А я думал, ты с нами до конца! И чего ты боишься? Кто тебя в тайге из-под брони вытащит?
— Насчет брони подкалывать меня не надо, здесь танковые колонны пропадают, а у железо потолще моего было. У меня приказ доставить вас до деревни, можно считать, я его исполнил, она в трех километрах отсюда, если идти по этой дороге, а за ней начинается настоящая тайга.
— А здесь какая?
— Обычная. Нормальная. Ничего страшного. А вот если проехать пару километров от деревни, то сначала исчезнет радиосвязь, позже перестанут работать все приборы, включая компас, и начнутся такие места, где любая техника гибнет. Туда мы стараемся не заходить, даже когда делаем рейды. Несколько раз к распадку спасательные команды выходили, так никто из них не вернулся, я рисковать не намерен, да и командир сказал, чтобы до темноты вернулся.
— Хорошо, — кивнул Круглов. — Мы вылезем. Только подскажи, где остановиться на ночь, если без укрытия здесь находиться нельзя…
— Уже сказал, в трех километров на запад заброшенная деревня, там можно вполне комфортно провести ночь. Наши солдаты и офицеры там не раз ночевали.
Генерал открыл заднюю дверь бронетранспортера, оттуда выскочили бойцы и заняли позиции вокруг машины, потом за ними, не спеша, выбрались профессор и доцент. Следом вылез Александров, автоматически отмечая для себя возможные места засады, впрочем вокруг их было столько, что он тут же выкинул все из головы, пусть этим занимается спецназ. Последним показался проводник.
— Горбач, в каком направлении выдвигаться станем?
Капитан рукой показала направление. БТР, обдав сизым выхлопом, укатил к заставе. Тихон задумался.
— В тайге звук выстрела слышен на расстоянии примерно километра, чаще меньше. Прошу идти за мной след в след, здесь болот полно, сразу и не заметишь — вроде полянка, а под травкой трясина.
— Веди, — буркнул Горбач, давая команде так рассредоточиться, чтобы все оказались под защитой. — Не видно же ничего, если кто нападет, то не выжить.
— Зверь просто так не нападает, всегда причина есть. В лесу надо доверять интуиции, если сердечко заколотилось, значит быть беде.
Они шли быстро, правда, как и пообещал проводник, идти оказалось недалеко, уже метров через пятьсот они вышли на поляну, на которой валялись туши убитых кабанов. Огромный вепрь лежал в самой середине, весил он килограмм триста. Качко поднял гильзу и понюхал:
— Стреляли от силы час назад, еще запах пороха не выветрился. Калашников. Патрон стандартный. Есть еще гильзы от Вала и Грозы, а также Винтореза, тот, кто здесь отстреливался от зверья вооружен не хуже нас, а может даже и лучше. Армия?
— Нет, — покачал головой Круглов. — Здесь единственная часть на всю округу, и та своих парней далеко от колючки не отпускает.
— Мне все понятно, — буркнул Тихон, оглядев место. — Идем обратно к деревне, только сначала какого-нибудь мелкого кабанчика возьмите, ужин будет знатный!
Горбач кивнул, Качок передал свой рюкзак одному из бойцов, а сам взвалил на себя тушу молодого кабана, и все пошли обратно по примятой траве обратно к дороге.
— Что вы поняли? — поинтересовался Круглов у проводника. — Поделитесь информацией.
— Стая кабанов накинулась на группу таких же вояк, что и вы, они отстрелялись, но одного из людей вепрь все-таки достал, — Тихон показал на куст. — Могила вон там. Земля свежая, отсюда запах слышу.