"Неплохо!" – Карл выскочил из локомобиля, и сходу бросился на стену.
Чем хороши эти бревенчатые хоромы, так это тем, что по их стенам можно "идти", как по Новгородскому променаду. Карл оттолкнулся от декоративного гранитного ограждения, взлетел вверх и вдоль, уцепился кончиками пальцев за угол сруба повалуши, и резким усилием мышц взметнул свое тело дальше и выше. А там уже и носком ботинка удалось подработать и левой рукой за карниз второго этажа уцепиться, и еще что-то где-то, но по факту Карл очутился на балконе третьего этажа так быстро, как только смог, а мог он так, как мало кто другой. Однако события развевались еще быстрее. Грянул выстрел, потом другой, третий, и, когда, вынеся телом раму балконной двери, Карл ворвался в спальню находившейся под его опекой женщины, все было кончено. Причем эксцесс, судя по тому, что увидел Карл, оказался исчерпан в связи с тем, что закончились желающие его продолжать. Один лежал на улице – под окном, двое других – в покоях Дари, и оба, что характерно, все еще были живы.
"Но ненадолго", – отметил Карл, стремительной тенью проносясь по огромной комнате. Краем глаза он отметил, что дверь не высажена, а открыта – "Ключом или отмычкой" – мебель сдвинута тут и там и порядком побита, – "Дрались по всей комнате", – ковер залит кровью, как, впрочем, и находящаяся в диком беспорядке постель.
"Недурно!"
Дари стояла, прижавшись спиной к дальней стене, в левой руке держала какой-то устрашающих размеров револьвер – "И как ей только запястье не вывернуло?!" – а в правой трехрожковый шандал, тяжелое основание которого было заляпано кровью.
Итак, события, как понял Карл из своего вынужденно беглого осмотра, развивались по классической схеме. Трое нападавших, зная, что в апартаментах находится спящая женщина, беззвучно открыли дверь и вошли, намереваясь…
"Захватить! – понял Карл. – Они собирались захватить Дари и действовали соответственно".
При этом бандиты – а Карл уже догадался, что это не контрразведка и не спецназ, – толком и не знали, кого берут, и что ищут. Знали, по-видимому, – выяснив это простым опросом обслуги, – что в апартаментах находится молодая блондинка, и что наелась и напилась красотка с мороза так, что "лыка не вяжет" и "заснула еще по пути в номер". Так, собственно, дело и обстояло. По виду Дари больше двадцати пяти никогда не дашь, а о том, что ей уже близко к пятидесяти никто в трезвом уме даже не подумает. Так что, да – молодая интересная блондинка, а значит слабая женщина, и никак иначе. И, разумеется, осоловевшая от выпитого и съеденного. Карл ее у всех на виду сам в номер и отволок, поскольку ноги Дари тогда не держали. Подкашивались они, вот в чем дело.
Однако события прошлой ночи женщину кое-чему все-таки научили, и второй раз беспомощной жертвой обстоятельств она становиться не желала, да и "особые способности", дремавшие столько лет, начали оживать. От стресса, да и от общения с Гретой и Карлом тоже. Так что Дари своих неурочных визитеров почувствовала и встретила, как полагается. Все-таки чему-то она на армейской службе, видать, научилась. Пропустила всех троих в комнату, треснула замыкающего бронзовым шандалом по затылку, отобрала оружие, и… Тут, собственно, все и началось, но и закончилось быстро и без последствий.
– Одевайтесь, Дарья! – приказал Карл. – Сейчас народ набежит! Так что давайте, не тяните! У меня извозчик внизу, сразу и уедем. Пошел вон! – рявкнул он на какого-то сунувшегося в номер мужичка. – Ну же, Дарья, скорей! Вы молодец, хорошо поработали, и я бы хотел этой возможностью воспользоваться.
Он склонился над одним из раненых и посмотрел тому в глаза.
– Я могу забрать тебя с собой и показать, на что я способен, когда не спешу, – сказал Карл, удерживая зрительный контакт.
– Нас послал Герасим! – у бандита, заглянувшего через глаза Карла прямо в ад, не возникло даже мысли уходить "в несознанку", он был готов к диалогу. – Сказал, вас двое – женщина и мужчина. Ты опасен, про женщину ничего не известно. Надо захватить и допросить.
– Что ищете?
– Ключ.
– Ключ? – переспросил Карл.
– Не… не так… Герасим сказал, "Сойсшерст". Сказал, что на каком-то языке – на каком не помню – эта вещь называется "отворяющий двери". Ключ, значит…
– Ключ, – кивнул Карл. – А как выглядит этот ключ, Герасим сказал?
– Нет, – выдохнул со стоном бандит. – Сказал, допросите. Они… вы, то есть… должны… должны знать.
– Герасим был один?
– Нет… он…
– Кто-то новый, незнакомый? – перебил умирающего Карл.
– Да… Такой… Красномордый… Лицо, словно кипятком обдали…
– Молодец! – Карл был доволен. Не эмоционально, но интеллектуально. Впрочем, суть дела от этого не меняется. – Кто такой Герасим? Где его найти? Как выглядит?
Однако обстоятельства тщательному потрошению не способствовали. Время уходило, причем куда быстрее, чем следовало бы по логике вещей, а на Карле, кроме прочего, лежала еще и ответственность за Дари.
"Что ж…" – он услышал сирену полицейской машины. Полиция или жандармерия… чего на самом деле и следовало ожидать. Однако в общении с этой публикой Карл по понятным причинам смысла не находил. Он быстро "успокоил" собеседника, и, взглянув на Дари, перешел ко второму.
– Готовы?
– Да.
– Тогда, пошли! – Он свернул шею раненому, подхватил Дари на левую руку, и выпрыгнул в окно.
5. Дарья Телегина
Вылетели из окна – Дарья даже охнуть не успела. А вот испугаться должна была, но, как ни странно, "не испужалась". Как-то сразу поняла – Карл знает, что делает. И все-таки, все-таки…
Ее странный спутник действительно знал, что делает, но главное – умел это делать. Где-то схватился свободной рукой, где-то оттолкнулся ногой или, напротив, ногой притормозил, и, хотя все это было невероятно и невозможно в принципе, через пару мгновений – за один удар спокойного сердца – они оказались на земле, и бежали к ожидавшей Карла на подъездной аллее машине. Локомобиль стоял под паром, так что тронулся сразу, едва беглецы успели протиснуться в салон.
– Молодец! – коротко похвалил Карл извозчика.
– О тарифе, чаю, договоримся? – меланхолично ответил тот, прибавляя оборотов.
– Один к десяти?
– Куда едем?
– На Лубенское озеро, – Карл достал портсигар и щелкнул, открывая перед Дарьей. – Папиросу, сударыня?
– Благодарю вас! – пальцы не дрожали, это Дарья отметила мимоходом, трезво оценивая свое состояние, как не вполне нормальное. Дыхание спокойное, сердцебиение тоже. Голова ясная, и страха, как не было, так и нет.
Она взяла папиросу, прикурила, глубоко затянулась, хотя обычно этого не делала, и, задержав дыхание на пару-другую секунд, выдохнула табачный дым.
"Никакого эффекта!" – Но против фактов не попрешь, как говорится.
"Ладно, – решила тогда, – поживем – увидим, но эффект любопытный!"
Карл тоже закурил. Помолчал мгновение, словно решал для себя, что теперь делать и как, но когда заговорил, обратился прежде не к извозчику, а к Дарье.
– Вы как? – спросил нейтральным тоном, словно бы говорили о пустяках.
– Нормально, – пожала она плечами.
– Молодцом! – похвалил тем же ровным голосом. – Выпить хотите?
– А у вас и бар с собой прихвачен? – словно не слишком удивившись предложению, спросила Дарья, хотя человек этот не переставал ее изумлять.
– Я предусмотрителен… – Он достал из кармана серебряную фляжку, удивительно похожую на ту, что была когда-то у Марка – а может быть, и ту же самую, – протянул Дарье.
– Шдэрх? – спросила она, принимая фляжку.
– Шдэрх? Ну, нет, конечно! – вежливо улыбнулся Карл. – Коньяк какой-то…
– Вы не помните какой? – она отвинтила крышечку и сделала осторожный глоток.
– Я не разбираюсь в коньяках, – Карл пожал плечами, но движение вышло странное, какое-то натужно. Так ей, во всяком случае, показалось.