В ресторане практически никого нет. Заведение не очень известное, по крайней мере, я о нём впервые слышу, но престижное явно. Интерьер и кухня - говорят сами за себя. Сэкономить на моём ужине Сергей явно не собирался.
Но блин! Как спокойно ужинать, когда мужчина напротив - мало того, что вообще ничего себе не заказал, так ещё и поминутно смотрит на наручные часы, давая понять, что ему этот ужин - вот вообще не в кайф, и единственное, чего он хочет, это чтобы я поскорее поела и мы поехали дальше.
Я уже умылась в туалете ресторана, более-менее, насколько это возможно, привела себя в порядок... Но это вообще не возымело никакого эффекта в плане отношения Сергея ко мне.
Одно я понимаю точно. Он вот вообще не рад тому, что так получилось. Воспринимает меня исключительно, как обузу.
И если бы я не была так сильно голодна, я бы, наверное, не смогла бы есть вообще. Ем только потому, что у меня во рту с утра маковой росинки не было, и от голода меня к моменту приезда в ресторан, меня уже подташнивало. Стараясь не смотреть на Сергея, буквально заставляю себя есть эту телятину с помидорами. Нет, она потрясающе пахнет, очень вкусная, но...
То, что Сергей совершенно настолько не расположен к любому разговору, дико сбивает с толку. Ну, хотя бы просто пообщаться о чём-то можно же? Он же меня домой к себе везёт...
Он будто читает мои мысли. И огорошивает меня совершенно неожиданным и крайне бестактным, на мой взгляд, вопросом:
- Парень у тебя есть?
Едва не давлюсь куском мяса. Посмотрев ему в глаза, жестом показываю, что мне надо прожевать, прежде чем ответить, а сама в это время соображаю, надо ли на этот вопрос отвечать вообще.
- Нет, - проглотив, тихо говорю я.
Он ничего не говорит в ответ. Просто снова отворачивается к окну. Пипец какой-то...
Угрюмо смотрю в тарелку с недоеденным блюдом. В меня теперь больше не влезет, это точно. Аппетит пропал полностью.
- А может мне и правда... - робея, говорю я, и когда он смотрит на меня, буквально заставляю себя выдержать его взгляд, - пожить где-то отдельно?
- Я же сказал, - несколько раздражённо произносит он, - это для тебя опасно. Доедай давай и поехали.
Учитывая то, что я даже не знаю, как к нему обращаться, я в полнейшей растерянности.
- А почему... - робею пипец как, - вы себе ничего не заказали?
- Не хочу, - холодно отрезает он.
Меня прорывает. Положив вилку и нож в сторону, говорю:
- Послушайте, Сергей, я же не просила вас меня спасать. Я вам благодарна, но я не...
Он так на меня смотрит, что весь мой запал выяснить отношения тухнет в одно мгновение.
- Ещё раз, - снова быстро сжав несколько раз челюсти, произносит он. - Единственное условие жизни со мной - не еби мне мозги.
Блин, какой же он... даже слова не подберу... От его манеры общаться и сурового, жёсткого взгляда я теряюсь настолько, что сжимаюсь в комок.
- Я не понимаю, о чём вы... - робко взглянув на него, тихо говорю я. - Что это значит вообще?
- Это значит, - вперив в меня пристальный взгляд, холодно чеканит он, - что ты не лезешь в мою жизнь. Вообще. Никак. Я выполняю свой долг перед другом, которому многим обязан. Но это не значит, что я нанялся быть нянькой. Мы живём вместе, но порознь. Всё, что мне надо знать - твой график и твои контакты. В остальном - я тебе всё покажу в квартире и на этом вопрос мы закроем. Ты занимаешься своими делами, я - своими. Ясно?
- Ясно...
- Славно, - он кивает на недоеденное мясо. - Ты хотела поесть. Ешь.
Отставляю тарелку.
- Я поела.
Он хмуро кивает и подозвав официанта, рассчитывается. Встаёт, и не глядя на меня, бросает:
- Поехали.
Плетусь за ним, как какая-то собачонка. Меня это всё уже начинает бесить. Да что он, в конце-концов, о себе мнит?! Что я просила его, что ли, мне помогать?! Спаситель хренов...
Выходим на улицу и садимся в машину. Он включает зажигание и принимается выезжать задним ходом с парковки.
- Мне завтра на учёбу надо, - глядя перед собой, тихо говорю я.
Опять никак не реагирует. Бесит уже... Он умудрился вывести меня из состояния дикого ужаса и ввести в состояние бешеной раздражённости за какой-то час... Жила себе спокойно, никого не трогала. Нет, блин, свалилось на мою голову это несчастье... Долг отца, о котором я вообще впервые сегодня узнала и... этот...
Он очень уверенно ведёт машину. Однако создаётся впечатление, будто я в салоне автомобиля вообще не присутствую. Я - будто скрытая камера, которая зачем-то снимает холёного, спортивного и успешного холостяка лет тридцати-тридцати пяти, мчащегося на своём чёрном внедорожнике по освещённым фонарями улицам вечерней Москвы.
Спустя минуту, он включает какой-то жёсткий, очень мужской блюз, и я чувствую себя ещё более неуютно. И даже не потому, что он не спросил меня, не против ли я музыки, а потому прежде всего, что он откровенно старается меня не замечать. То есть, ну вот совсем. Будто бы меня тут и нет.
- А почему вы спросили про парня?
Он на меня даже не смотрит.
- Потому что не хочу, чтобы ты водила в мой дом хер знает кого.
- Я и не собиралась... - опешив, тихо говорю я.
Он делает музыку громче, давая понять, что диалог продолжать не намерен, и я окончательно выпадаю в осадок. Были бы у меня варианты куда-то свалить, я бы, наверное, попросила бы остановить машину. Но сколько ни пытаюсь придумать хоть что-то, вариантов у меня нет. У меня, блин, даже одежды запасной теперь нет...
Машина резко тормозит на красный и меня, тряхнув вперёд, отбрасывает назад. Испуганно смотрю на Сергея. Молча играет желваками.
Наверное, чувствуя мой взгляд, он поворачивает ко мне голову. Сверлит суровым взглядом стальных глаз, которые в свете фонарей кажутся какими-то огненными. Мурашки по коже... И сердце вновь бьётся чаще...
- Короче, - хмуро произносит он. - Правила такие. Для поездок на учёбу и обратно у тебя будет водитель. По поводу шмотья, купишь всё сама, я выдам тебе карточку. Буду туда периодически накидывать денег. Думаю, что пятидесяти тысяч в неделю тебе хватит.
Вопросительно смотрит на меня.
- Хватит... - мямлю я, и добавляю. - Более чем...
Загорается зелёный, и Сергей вновь устремляет машину вперёд. Смотрит перед собой, плавно подворачивая ладонью руль.
- Дома ты в десять - самое позднее. Никаких вписок, и прочей херни. Никаких друзей и подружек.
Офигеваю просто от его представления обо мне. Можно подумать, что я безумно рада тому, что буду жить у него и к тому же уже запланировала какие-то гулянки!
- Еду готовь только себе. Кота не обижай.
- К... какого кота? - не понимаю я.
- Моего, - взглянув на меня, жёстко отвечает он.
Сглатываю.
- Я не знала, что у вас есть кот...
- Теперь знаешь, - и добавляет. Зовут Томагавком. Кратко - Том.
- Поняла... Я и не собиралась его обижать...
- По поводу ключей, - игнорируя мой ответ, продолжает он. - Первое время у тебя их не будет. Потом попозже, сделаю.
- Ладно...
- Ванной пользуйся на втором этаже.
- На каком, - растерявшись, спрашиваю я, - втором этаже? Вы же сказали, что у вас квартира?
Он тихо, но как-то устало вздыхает. Снова чувствую, что он раздражён.
Закусываю губу, потому что к горлу мгновенно подступает ком. Я не понимаю, почему я его так выбешиваю... Я ничего плохого не делала...
С вопросами к нему больше не лезу. И этого достаточно, чтобы вся остальная дорога прошла в полном отсутствии какого-либо общения. Он молча ведёт машину, я молча смотрю в боковое окно.
По щеке катится слеза, и я тихо и, надеюсь незаметно, смахиваю её пальцами.
Глава шестая
Кот встречает хозяина сразу, как только тот открывает дверь. Мы только заходим, как он принимается виться вокруг хозяина. Трётся об ноги, мурлычет. Видно, что очень рад.
С изумлением вижу, как суровый взгляд Сергея теплеет, и в уголках глаз появляются милые, едва заметные морщинки. Подхватив кота на руки, он прижимает его к небритой щеке, отчего кот сразу млеет, как ненормальный, а затем тихо произносит: