Внезапно весь корабль задрожал, и коридоры заполнил громкий вой сирены. «Чайка» начала обстрел. Раздались первые залпы пушек. Блестящие глаза Фревена встретились со взглядом его помощника. Они поняли друг друга.
Маттерс выбежал в коридор и заторопился по лестнице наверх. Только что начался штурм.
11
В это утро рассвет походил на саван. Длинное покрывало, окаймляющее горизонт неровными складками. Едва видный берег казался коричневой бахромой, колеблемой прибоем волнующегося моря. Пушки грохотали почти сорок минут без перерыва. Корпус корабля все время дрожал, залпы морской артиллерии следовали один за одним с изнуряющим ритмом. Когда солдатам приказали подняться на главную палубу для погрузки на баржи, они не понимали, отчего у них такая слабость в ногах — от страха или от беспрестанной вибрации палубы. Свежий воздух придал силы тем, кто прежде уже участвовал в высадке в первых рядах и занимал с боем береговую линию. Моросящий дождь придавал их суровым лицам некоторую мягкость. Военный корабль почти остановился. Ветер трепал солдатскую форму и хрупкую тишину. Лишь горстка ничего не понимающих новичков испытывала возбуждение, радуясь тому, что они наконец вступают в сражение.
«Чайка» выпустила столько снарядов, что мостик потеплел, а стволы орудий стали горячими. И если ветер не относил в сторону дым, от пороховых газов щекотало в носу и щипало глаза.
Лейтенант Крэг Фревен и сержант Кевин Маттерс находились в укрытии вместе с толпой солдат. Маттерсу удалось настоять на том, чтобы им разрешили погрузиться на ту же баржу, в которой будет и Квентин Трентон. На них, как и на всех, была боевая экипировка: они сменили фуражки на каски, пристегнули сумки с патронами и дополнительными гранатами, захватили саперные лопатки и продовольственный паек…
Трентон стоял в пяти метрах от них, прислонившись к металлической перегородке. Это оказался широкоплечий брюнет среднего роста. Верхняя губа выдается вперед, кожа матовая, густые брови, высокий лоб, защищенный каской. Тонкий шрам пересекает подбородок.
Посредственная внешность, не отличающаяся ни высокомерием, ни порочностью. Глаза Трентона были почти не видны из-под края каски. Он небрежно держал свое ружье, его униформу нельзя было назвать аккуратной.
«Все сошлось», — не переставал мысленно повторять Фревен. Тип человека, вид забияки, его манеры и даже небрежность в отношении формы. Трентон не был образцом общительности, хотя и впечатления убийцы вовсе не производил.
Сквозь сильный шум ветра слышались залпы пушек окружавших «Чайку» кораблей. Ощетинившихся антеннами и окруженных белым дымом; если дым отгоняло дыхание моря, то становились видны стальные стволы их орудий.
Ощущалась легкая качка, «Чайка» больше не продвигалась, ее пушки умолкли. Офицеры смотрели друг на друга, все восстанавливали дыхание.
На какое-то мгновение даже показалось, что происходящее — всего лишь чья-то грандиозная шутка, и что вот-вот последует приказ всем вернуться в укрытие, на нижние палубы.
Вместо этого прозвучал свисток.
Резкий звук, заставивший сердце биться в три раза быстрее. Офицеры закричали, по очереди называя свои взводы. Целыми гроздьями люди, стоявшие у борта, исчезали в пустоте. Фревен продвигался вперед мелкими шажками, Маттерс следовал за ним по пятам. Металлические каски колыхались у самого борта, а потом исчезали. Затем подошла их очередь.
Выкрикнули номер их взвода. Солдаты поспешили к пустоте, Трентон в середине, Фревен и Маттерс сзади. Лейтенант подошел к офицеру, который выкрикивал команды, и увидел закрепленную на корпусе лестницу, свободный край которой колыхался над баржей, вздымавшейся на волнах. Придержав ногу, которая чуть было не скользнула во что-то, напоминавшее рвотную массу, он стал спускаться вслед за вереницей фигур цвета хаки. Затем он оказался почти на уровне моря, движения баржи были широкими и опасными. Она поднималась и опускалась, ее мотор тарахтел, подчиняясь воле моториста, который пытался держать баржу на одном расстоянии у борта «Чайки». Избежать столкновений было невозможно, но их смягчали покрышки, подвешенные по бортам. Свободный конец лестницы болтался над баржей, и людям приходилось прыгать.
Фревен отпустил перекладину лестницы и очутился в руках солдат, подстраховавших его, так помогали каждому. Маттерс прыгнул вслед за командиром. Тяжело нагруженные люди прыгали неловко и с трудом удерживались на ногах.