— Ну, рассказывайте, — довольно сказал Вито, сияя, как начищенная монета. Над расчленённым трупом это выглядело почти неприличным.
— Я вышла во двор около шести десяти утра и обнаружила горгулий вокруг тела, — сказала я, глядя мимо его лица. Вид мастера Вито вызывал во мне ещё меньше радости, чем утренняя находка. — Они собираются здесь с шести, на кормление. Я отогнала горгулий от тела, но, как видите, оно всё-таки пострадало.
— И вы решили вызвать полицию?
— Обращался мой оруженосец, полагаю, не позднее шести двадцати.
— Получается, вы не смогли от него это скрыть?
— Простите, что?
— Труп, — любезно пояснил Вито, всё так же неприятно улыбаясь. — Получается, вы не сумели скрыть от вашего помощника труп?
— Мастер Вито, в вашем высказывании содержится некорректная презумпция, — вмешался адвокат, — я вынужден пресечь эту беседу в интересах моей клиентки.
— Спасибо, Норман.
К сожалению, мастер Вито чхать хотел на мнение адвоката и немедленно зашёл с другой стороны:
— Как часто вы отпускаете тварей на самостоятельную охоту? Или, может быть, вы сами ловите для них жертв в трущобах?
Я закатила глаза и повернулась к Харите:
— Можно нам, пожалуйста, другого специалиста?
Но та только дёрнула плечами и отошла к медику, прощупывающему чарами намотанные на боярышниковый куст кишки.
Восток зацвёл розовым и жёлтым, разбросал по городу крикливые лучи, сам от себя устал и выгорел в обычный облачный зимний день. Мастер Вито всё-таки от меня отошёл и расхаживал с важным видом по манежу, тыкая в нос горгульям каким-то уродливым артефактом. Лисы обернулись и, ничуть не стесняясь своего вида, одевались прямо на крыльце. Мы с адвокатом лениво обсуждали управление активами Рода Се.
К одиннадцати приехала труповозка. Неаппетитный натюрморт упаковали в ящик, часть служащих уехала, а меня попросили выделить комнату для «разговора».
— Кто находился в доме? — спросил буквально с порога старший из лис.
— Я, мастер Керенберга Бишиг, господин Ксаниф Лёхикаерме, господин Ларион Лёкпеш и мой супруг, господин Ёши Бишиг.
— Вы замужем?
— Со вчерашнего дня. Нет, этот труп не является моим свадебным подарком, мастер Вито.
Лисы переглянулись, и младшие разбежались, — видимо, обнюхивать домочадцев. Персиваль устроился в кресле у камина и, кажется, задремал, зато Вито излучал тёмный, пьянящий интерес.
— Что вы делали сегодня ночью?
— Занималась сексом, — с каменным лицом сказала я. — Мы вчера поженились.
— У вас есть охрана?
— Личная? Нет.
— Общая, в доме.
Я вздёрнула бровь:
— Господа, вы находитесь в особняке Бишиг.
— Мастер Пенелопа, это не ответ.
— Мастер Вито, это не допрос.
— Расскажите про обеспечение безопасности, — предложила мрачная Харита. — Были ли раньше… инциденты?
— В особняке содержится двести шестьдесят восемь постоянно действующих созданий, — чётко произнесла я. — Из них пятьдесят семь так или иначе заняты в охране. При обнаружении посторонних горгульи издают… Крошка, продемонстрируй сирену.
Горгулья вскинула в потолку острый нос, открыла пасть и пронзительно, до боли в ушах, завизжала. Звук был высокий, чистый и такой громкий, что от него дрожали стёкла в окнах.
— Мой отец занимался разработками в области акустики, — очаровательно улыбнулась я, когда собравшиеся вытрясли из ушей осколки звука. — Как видите, это невозможно пропустить. Сегодня ночью тревоги не было.
— Барт Бишиг был чернокнижником. А ваши твари убили человека!
Я покачала головой:
— Это исключено. Горгульи не атакуют без прямого приказа, это вложено в основу чар. А вот труп на площадке они могут счесть, так сказать, завтраком.
— Ну конечно, и подтвердить это могут только Бишиги!..
Харита бросила на Вито недовольный взгляд и переформулировала:
— Кто может отдавать такие приказы?
— Я и Керенберга.
— Никто больше?
— Никто.
— Ваш муж?
— Только общие бытовые указания.
— Ясно. Как вы полагаете, откуда во дворе могло появиться тело?
Я пожала плечами.
— Спасибо, Пенелопа. От лица колдовской полиции я прошу вас не покидать города и быть на связи.
— Разумеется.
Мастер Вито прожёг меня взглядом: будь его воля, я бы уже давно сидела в застенках Комиссии по запретной магии. Беседы с прочими домочадцами тоже завершились, адвокат затребовал протокол, и вся эта толпа неприветливых людей, наконец, покинула дом.