— Не прикидывайся дурачком! Будто тебе и вправду ничего не известно! — заорал на него Пугот.
— А что мне должно быть известно?
— Подожгли асьенду, устраиваете саботаж, вот что. Бандиты!
Это известие на всех подействовало ошеломляюще. Некоторые мужчины направились было к своим домам, но опять дорогу им преградили вооруженные стражники и солдаты.
— Капитан, вы что-то путаете, — отвечал ему Пастор.
— Тебе предстоит еще доказать это в суде, а пока именем закона я тебя арестую.
Крестьяне заволновались, стали громко выражать возмущение. Кое-кто затеял потасовку с охранниками, но тех поддержали солдаты. Пастор зычным голосом призвал всех к порядку.
— Спокойно, товарищи! Здесь ведь есть женщины.
— Давайте посмотрим, кто кого! — распалялся Пугот. — Если вы не уважаете закон, может быть, пуля заставит вас одуматься.
Воцарилась тишина. Управляющий распорядился отделить женщин от мужчин. Почти совсем рассвело, и тогда в свете занимающегося дня все увидели, что среди мужчин кое-кого не хватает.
— А где Даной? — разъяренным тоном спросил Пугот.
— Остался в Маниле, — отозвалась толпа.
— Он это сделал специально! Знаете ли вы, что именно в его доме нашли банки из-под керосина и тряпки, — сообщил он.
— Далеко не убежит, — с угрозой в голосе проговорил один из стражников.
Задержанных еще раз обыскали. Потом всех переписали. Конфисковали все, «что имело касательство к мятежу», — ножи, удостоверения крестьянского союза. Солнце стояло уже высоко, когда женщин под конвоем отправили домой.
— И чтоб никто не смел носу из дому показывать без моего разрешения, — напутствовал их капитан Пугот.
Уходя, Пури сказала отцу, что вернется и принесет ему поесть.
— Не надо, дочка, я не стану есть один, — твердо ответил ей Пастор.
В доме у них все было перевернуто вверх дном. Вещи разбросаны по полу, шкаф распахнут настежь. Коробочка с письмами Мандо исчезла.
Капитану казалось, что он легко выудит у Пастора и Манг Томаса нужные ему признания. Однако те упорно молчали, прекрасно понимая, что всякое неосторожное слово может быть использовано против них.
— Ну-с, так, значит, мы не хотим признаваться в том, что организовали поджог? — со злобной ухмылкой спрашивал Пугот.
— А откуда у тебя ружья, которые ты прятал в доме? — продолжал капитан, обращаясь к Пастору. — Говори, откуда они у тебя?
— В моем доме никогда не было никакого оружия, — твердо заявил Пастор.
— Вот они, эти ружья, — сказал Пугот, указывая на несколько винтовок, лежавших в ряд поперек стола. — Узнаешь, а?
— Это не мои.
— Но их нашли у тебя в доме, в твоей комнате.
— Если вы говорите, что взяли их в моем доме, значит, вы же их туда и положили, — бесстрастно отвечал Пастор. В следующий миг сильный удар в лицо чуть ли не сбил старика с ног.
Манг Томас угрожающе двинулся на капитана, и тогда охрана, равнодушно наблюдавшая за происходящим, сразу же насторожилась. Пугот выхватил револьвер. Охранники тотчас взяли Манг Томаса на мушку. Солдаты с любопытством следили за происходящим.
— Никому не двигаться с места! А то раньше времени отправитесь на кладбище, — пригрозил капитан. — А ты, Пастор, видно, хочешь показать, какой ты стойкий? Ну смотри же, у меня быстро размякнешь. И не таким языки развязывали. Не испытывай моего терпения, оно лопнуло.
Пастор упорно молчал, не сводя презрительного взгляда с капитана.
Капитан подступил вплотную к Манг Томасу, тыча ему в лицо сброшюрованные листы «Устава».
— А ты, может, скажешь, зачем хранил эти бумажки?
— Это Устав нашего братства, — спокойно сказал Манг Томас.
— Это мерзкая бумажонка, в ней содержится призыв к саботажу, к антиправительственной деятельности.
— Там ничего такого нету и в помине. В ней сказано только, как организовать крестьянский союз.
— А вот тут говорится про справедливое общество, где не будет ни богатых, ни бедных…
— Эксплуататоров и эксплуатируемых, — поправил Манг Томас. — Что же в этом плохого?
— Так это же коммунистическая пропаганда! — закричал Пугот.
— Ничего подобного. О всеобщем равенстве говорил еще Иисус Христос, — начал было Манг Томас, но, видя, как глаза капитана наливаются кровью, осекся.
— Зачем Даной остался в Маниле? — решил сменить тему капитан.
— А я почем знаю? — отвечал Манг Томас.
— Ни с того ни с сего он не мог там остаться.
— Я не знаю!
На Манг Томаса обрушился мощный кулак Пугота, Теперь Пастор, сжав кулаки, двинулся было на капитана, но путь ему преградило дуло револьвера.