— Даной сейчас в Маниле, — проговорил Мандо, повернувшись к Магату. — Надо его предупредить о случившемся. Эти подонки прибегли к старым трюкам.
— Да, старая, испытанная тактика всех преступников, — в тон ему ответил Магат. — Совершенно очевидно, что поджог организовали не крестьяне, а именно те, кто их обвиняет.
— Я бы знала, если бы отец прятал в доме оружие. Прятать пришлось бы мне, как это было при японцах. Уж, во всяком случае, он спросил бы меня, где их лучше спрятать.
— Не беспокойся, Пури. Мы не оставим в беде твоего отца и его товарищей, — успокаивал ее Мандо. Он взглянул на часы. — Уже двенадцатый час. Магат, ты бы лучше сразу позвонил Даною в контору Рубио. Попроси его срочно прийти сюда. Скажи, есть, мол, важное дело, не терпящее отлагательства.
Магат вышел. Мандо подошел к Долли:
— Ну что, идем? — томным голосом спросила она.
— Долли, — нарочито медленно начал Мандо, — не могли бы мы отложить наше сегодняшнее свидание?
— Отложить? Но почему?
— У меня возникло срочное дело.
— Но разве его нельзя отложить? Ведь я ждала тебя почти два часа! — искренне возмутилась Долли.
— Это очень серьезное дело.
— И все из-за этой торговки сигаретами? — презрительно фыркнула Долли, смерив Пури уничтожающим взглядом.
— Она не продавщица сигарет, просто девушка из провинции, — пытался вразумить ее Мандо.
— Ах, провинциалка! Чего же ради ты с ней так возишься? — Голос Долли сорвался на визг.
Пури безмолвно сидела посреди комнаты и, казалось, не замечала того, что независимо от ее воли оказалось предметом яростного спора. Она была поглощена тревожными мыслями об отце.
— Это мой долг, Долли. Пойдем сегодня вечером в ресторан, — извиняющимся тоном предложил Мандо.
— Вот теперь я окончательно убедилась в том, о чем прежде только догадывалась: я ровным счетом ничего для тебя не значу. Какая-то деревенщина тебе милее и нужнее во сто крат.
— О чем ты говоришь, Дол! Это же моя двоюродная сестра, — вырвалось у Мандо.
— Ах, это твоя кузина! Скажи кому-нибудь еще, здесь дураков нет.
— Долли!
Неожиданно на столе Мандо зазвонил телефон, он отошел, чтобы снять трубку. Долли встала и тоже подошла к столу. Она в упор глядела на Пури, словно пытаясь испепелить ее взглядом. Но взор деревенской девушки был устремлен в пространство, вернее, на картину, висевшую на стене. Чтобы смутить девушку и получше рассмотреть ее, Долли села напротив нее. Она не могла не отметить, что простая деревенская девушка Пури в скромной юбке и национальной блузке балинтавак была очень хороша собой.
Положив трубку, Мандо поспешно вышел из кабинета и направился к Магату, оставив двух женщин с глазу на глаз. Когда Пури наконец заметила сидящую перед ней Долли, она приветливо улыбнулась ей. Долли же была по-прежнему настроена враждебно и продолжала сверлить Пури испытующим взглядом.
Доведись Долли встретить эту девушку где-нибудь в другом месте и при иных обстоятельствах, она, быть может, прониклась бы к ней сочувствием. Но сейчас в Долли кипело раздражение, потому что именно она расстроила все ее планы на сегодняшний день, помешала ее разговору с Мандо, который она так долго и тщательно обдумывала. Пусть даже она — кузина человека, которого Долли любит. Ей захотелось побольше узнать об этой родственнице Мандо.
— Ты говоришь, что у тебя к нему важное дело? — спросила Долли, сделав ударение на слове «важное».
— Да, у меня дело к господину Плариделю, — сдержанно ответила девушка и тут только сообразила, что лицо собеседницы ей знакомо. Она решила не откровенничать с этой красивой и надменной дамой.
— А откуда ты?
— Из одного дальнего баррио, неподалеку от асьенды Монтеро.
Брови Долли поползли вверх. «Вот оно что! Может быть, эта девчонка — дочь кого-нибудь из наших арендаторов или — хуже того — батраков?» — подумала она.
— Асьенда Монтеро — собственность моего отца, — заявила Долли.