Зная, что кабарге трудно спастись от зорких и упрямых харз, я решил по следам прочитать все, что произошло потом.
Кабарга стремилась завернуть в гору, потому что со своими сильными и длинными задними ногами вверх по склону она бежит быстрее харз, но одна из хищниц все время оттесняла ее вниз к реке, где кабарга была бы беспомощна. И харзытаки "прижали" свою жертву к берегу, выгнали на наледь, а там охота быстро закончилась.
Я увидел их издали: на льду, слегка припорошенном снегом, резко виднелись пестрые харзы, темно-бурая кабарга и алые пятна крови. Звери уже успели отведать свеженины и тянули добычу к берегу…
Харза — типичный представитель горно-лесной фауны Амуро-Уссурийского края. Кроме Приморья и Приамурья, в Советском Союзе она не живет нигде, если не считать ее редких заходов из Китая в Забайкалье. Родина харзы — страны Юго-Восточной Азии, а потому этого зверя иногда называют непальской куницей. Она и относится к семейству куньих.
По сложению тела она напоминает нашу русскую куницу, только размерами значительно крупнее. Самцы весят до 6, самки — до 4 килограммов. Длина тела у самца 50–72, редко до 80, у самки — 45–62 сантиметра. Хвост у харзы длинный и тонкий, составляющий примерно две трети длины тела. Благодаря такому хвосту шустро бегающая по деревьям харза смахивает на мартышку. Тело ее вытянутое, гибкое и сильное, шея длинная, голова небольшая, остромордая, ноги умеренной длины со слабо опушенными лапами и острыми круто загнутыми когтями.
Мех этого хищника короткий, жесткий, блестящий и очень пестрый и в общем красивый: верхняя часть головы черно-бурая, на шее и на спине приобретает буровато-желтый, золотистый оттенок, а ближе к хвосту вновь становится черно-бурым. Подбородок и нижняя губа белые, горло и грудь оранжево-золотистые, бока и живот ярко- желтые, лапы и хвост черные. Почти все цвета радуги, но в каком гармоничном сочетании! Яркая, характерная для тропических животных окраска!
Разницы между летним и зимним цветом меха у харзы нет, да и вообще отличия небольшие: зимняя шерсть у нее сравнительно короткая, жесткая и гладкая, подшерсток далеко не столь густой и теплый, как у северных родственников по семейству. Подушечки лап почти голые. Все это еще раз подтверждает, что харза — выходец из теплых стран, и ей, южанке, в зимних снегах Амуро-Уссурийского края живется нелегко. Глубокоснежных районов она определенно избегает, так как в снегу, особенно рыхлом, проваливается по грудь.
Харза любит селиться в долинах рек, где снегу всегда меньше, чем в горах, постоянные наледи облегчают передвижение, обилие валежин и дуплистых деревьев способствует устройству гнезд. Да и живности в долинных лесах гораздо больше, чем по склонам гор, особенно в пихтово-еловых таежных лесах, которые харза определенно не любит. Однако это вовсе не значит, что она обитает только в долинах рек.
Харза
Харза, если она не спит, пребывает в непрестанном движении. Быстро бегает по земле, замечательно ловко лазает по деревьям. Благодаря острым когтям и удивительно подвижным длинным пальцам она одинаково свободно взбирается на дерево и спускается головой вниз.
Как-то в лесах Сихотэ-Алиня харза попала пальцем в капкан и осталась цела и невредима. Мой знакомый вынул ее из капкана, отнес в зимовье, потом привез в село. Харза вела себя довольно миролюбиво, ела мясо, пила воду. Но в руки не давалась. При попытке поймать ее начинала бегать по квартире в сильном возбуждении. Движения ее были невероятно стремительны и ловки, прыжки огромны. Она, как птица, летала из угла в угол, с пола на шкаф, по стене взбиралась под потолок и бегала там по тонкой трубе паропровода. По стене лазала свободно, как огромный жук. Особенно поражало, как ей удавалось держаться на ровной стенке головой вниз. Это было непонятным, пока мы не рассмотрели ее пальцы с острыми когтями: оказывается, они развертываются почти на 180 градусов относительно их нормального положения.
Потом харза заболела и сникла. На голове у нее образовался большой гнойник, превративший все темя, лоб и нос в сплошной струп из спекшейся крови, гноя и омертвелой ткани. Казалось, дни харзы были сочтены. Жалко стало ее, притихшую и присмиревшую, и мы решили попытаться спасти зверя.
Больная вела себя спокойно, всем своим видом показывая, что все понимает: и то, что мы желаем ей добра, и что вряд ли возможно спастись, и что надо быть терпеливой, снося адскую боль.