Даже на грани я думал о делах. Привычка с войны некромантов. Никогда нельзя расслабляться.
— Не надо никого искать, — раздался позади знакомый женский голос.
Я обернулся и увидел Иванну. А за ней, как послушные куклы шли князь Нерпов и сопровождающая его девушка-порталист.
Моё лицо невольно расплылось в улыбке. Всё же Иванна осталась верна нашему договору.
— Они очнутся, как я уйду. Придумайте легенду об их спасении, — сказала девушка, приблизившись к нам.
— Что ты знаешь об этой тьме? — в лоб спросил я. — И почему оказалась в Прочерепахове?
— Она оказывается во всех, кто ведёт дела с моим хозяином. Это частица тёмной сущности, которая делится с ним своей силой, но большего о ней я не знаю.
— А почему раньше не сказала? — возмутился я.
— Мой разум скован клятвами. Но ты воспользовался лазейкой, спросив меня напрямую.
— Ясно.
— Теперь понимаешь, насколько опасен Ратимир? Твой враг совершил страшную ошибку, когда обратился к личу за помощью. Теперь Ратимир не успокоится, пока не получит тебя. И не важно живым или мёртвым.
— Это не помешает мне его прикончить. Но возникает другой вопрос. Кто стоит над ним?
— Этого я не знаю, — Иванна замотала головой. — Мне пора.
— Стой! — остановил я её, только она собиралась обернуться.
— Отведи меня к Настасье.
Так звали младшую сестру Сухоносова Ивана, которому я обещал помочь.
Глаза Иванны заблестели влагой, словно я просил её отдать собственную дочь.
— Нет. Я себя раскрою.
— Не ври, — повысил голос я. — Твой хозяин давно о ней забыл.
Девушка оскалилась, как хищная кошка.
— Нет, — попятилась она, но я схватил её за руку.
— Отведи меня к Настасье. Это приказ. Во имя Акулы.
— Ах ты тварь, Сергей, — прорычала она.
И в тот же миг мы переместились в подземелье. Я увидел ту же камеру, за которой наблюдал во время проведения ритуала поиска девочки.
— Почему я не могу противостоять твоим приказам? — заверещала Иванна. — Мы так не договаривались!
— Мы договаривались, что ты служишь мне, — со сталью в голосе ответил я. — А служба подразумевает, что приказы не обсуждаются. И Акула пристально следит за их исполнением.
Девушка зарычала и ударила кулаком в каменную стену.
— У тебя ведь нет детей? — аккуратно спросил я.
— Нет. Этот лич что-то сделал со мной. И я никогда не стану матерью.
Она упала на колени. Прикрыла лицо руками и зарыдала.
— Что с тётей? — спросила девочка в камере тоненьким голоском.
— Она не хочет расставаться с тобой, — ответил я Настасье.
А затем подошёл к Иванне и протянул ей руку.
— Мы всё исправим. Я обещаю. Маги жизни и целители могут восстановить способность твоего тела создавать новую жизнь.
Иванна подняла на меня заплаканные глаза.
— Правда?
— Клянусь Акулой.
Девушка кивнула и приняла мою руку. Я помог ей подняться.
— Можешь открыть клетку? — спросил я у неё.
— Нет. Хозяин сразу узнает.
— Хм, а если это сделаю я с помощью своей магии?
— Не знаю, — она пожала плечами и вытерла слёзы со щёк. Может сработать. Но тогда надо будет быстро уходить.
Я кивнул и приблизился к прутьям.
— Отойти подальше, — ласковым тоном попросил я девочку.
Она послушалась. И я заметил, что на ней было одето то самое жёлтое платье, которое подарила Иванна.
— Ничего не бойся, — продолжил я. — Скоро окажешься с братом.
— Он скучает?
— Он не переставал тебя искать. Ты для него самое дорогое.
Настасья расплылась в улыбке.
Я наложил на три толстых прута камеры руны с проклятьем испепеления. И через минуту девочка смогла выйти.
— Уходим, — скомандовал я.
Лицо Иванны окаменело. Я позвал её по имени, но реакции не последовало. Вот чёрт!
Тогда я взял девочку за руку и снова представил пляж чёрного песка возле поместья. Но ничего не произошло. Артефакт не хотел работать.
— Он рядом, — дрожащим голосом произнесла Настасья.
— Кто он?
— Мертвец. Она всегда так застывает, когда он идёт сюда. Мне страшно.
— Я не дам тебя в обиду, — попытался я успокоить ребёнка.
Взял девочку на руки, чтобы она не замедляла меня, и вышел в коридор. Темницы. Одни темницы.
— Закрой глаза, — велел я Настасье.
Не хотел, чтобы она видела то, что осталось от пленных. Но внезапно из одной камеры донёсся стон:
— Помогите…
Я хотел пройти мимо, но его следующая фраза остановила меня: