— Только из воды, — улыбнулся я.
— Ещё лучше. Не придётся ставить в вазу, а потом выкидывать.
— До вечера заклинание продержится, потом вода соединится с ближайшим источником, — предупредил я. — Хочешь прогуляться до пляжа?
— Да, если по пути отправим Ваню в общежитие, — подмигнула она.
Я намёк понял и по пути попросил друга оставить нас наедине. А он очень охотно вернулся домой.
Мы спустились к пляжу. Барьер академии заканчивался в пятистах метрах от берега. В море. И шёл он до самого дна, чтобы ни один подводный монстр не проник сюда.
Мы уселись на песке, наблюдая за закатом.
— Кстати, в кружке подводной охоты тебе просили передать, чтобы ты явился в субботу утром к пирсу. Будем охотиться на таинственного морского монстра, — сказала бывшая русалка.
— Не знал, что ты тоже туда записалась.
— Ещё бы. Я не упущу возможность лишний раз поплавать. Если честно, то ходить мне куда сложней, чем парить в море.
— Скучаешь по дому?
— Немного. Но не по его обитателям, которые мечтают меня убить.
— Среди них ведь тоже есть сильные маги? — перешёл я к интересующей меня теме.
— Да. У нас каждый имеет склонность к магии. Но рунами владела лишь я. Этот дар передавался по наследству.
— Мне было видение. Очень реалистичное. Твои сородичи на такое способны?
Девушка нахмурила тёмные брови. Улыбка исчезла с её лица. А в глазах блеснул настоящий страх. Тот же, что я видел, когда её приковывали к алтарю.
— Я надеялась, что этот день никогда не настанет, — горестно произнесла она.
— Какой день? О чём ты умолчала? — настойчиво спросил я.
— Водный бог хочет, чтобы я стала его жертвой. И теперь мои сородичи не успокоятся, пока не вернут на алтарь.
— Здесь они тебя не достанут.
Марисса с сомнением посмотрела на меня.
— Не достанут. Но жизнь попортить сумеют.
— Я разберусь. На каждого врага есть способ устрашения, или на худой конец убийства.
— Ты готов вернуть в мой мир и устроить геноцид? — иронично спросила она. — Поскольку даже последний выживший будет меня искать. Ради жертвы.
— Какой-то чокнутый у вас божок. А я-то думал наша Акула слишком кровожадная.
— По сравнению с водным богом, она милашка.
— У него есть имя? — спросил я, чтобы поискать упоминания в литературе.
Скоро мне снова предстояло штудировать библиотеку, но на этот раз буду искать информацию об аномалиях. Можно и о странных богах заодно поискать.
— Да, но его не выговорить на языке людей. Ведь звуки под водой распространяются иначе.
— На что оно похоже?
— На протяжное пение китов. Громкое и зловещее.
— Понял. Давай не будем о плохом. Хочешь поплавать?
Я встал и протянул девушке руку. Мои новости расстроили её, и хотелось это скорее исправить.
— С удовольствием, — ответила она и приняла мою руку.
Когда мы вышли из воды, была уже ночь. Она-то и скрыла наши обнажённые тела, пока мы натягивали на себя одежду.
Плавание, и не только, мне тоже помогло расслабиться. Так что обратно к общежитию мы шли в приподнятом настроении.
Но его хватило ненадолго. Прямо на двери наших апартаментов была приклеена бумажка с распоряжением. В нём узнавался почерк директора.
Там было написано: «Уважаемые студенты, напоминаю, что покидать академию без разрешения запрещается».
Я сорвал листок и зашёл в апартаменты. В гостиной сидела Света и Юля. Девушки снова обсуждали свадьбу. И на этот раз показывали друг другу эскизы платьев, которые сами и нарисовали.
— Вы это видели? — спросил я девушек и положил листок на стол.
— Ага. Личный слуга папы приходил, чтобы приклеить, — усмехнулась княжна.
— Зачем нам личное напоминание, он не сказал?
— Да всё и так понятно. Отец считает, что так ты навлечёшь меньше проблем на академию. Ему хватило двух нападений за неполные две недели обучения.
— Сергей, с каких пор запреты тебя останавливают? — иронично поинтересовалась Юля.
— Всё же я не хочу вылететь из академии, не успев отучиться и месяца, — ответил я. — Придётся очень аккуратно нарушать правила.
— Или спрашивать разрешение у моего отца, — подметила Света.
— Мне предстоит разобраться с аномалией на Камчатке. Не думаю, что директор одобрит такое количество отгулов, которые мне надо. Придётся меньше спать.
Девушки так на меня посмотрели, что я понял: придётся жертвовать именно сном, а не тем, что ему предшествует.