Убитый пожал плечами.
— Это вопрос на миллион. Вот был бы у меня миллион, я бы себе прикупил парочку… десятков душ.
В комнате после этих слов никто даже не улыбнулся.
— Что, вы бы себе тоже прикупили? — спросил Артём, оглядев всех слушателей.
Вдруг одеяло поднялось, из-за него показалась голова заспанной Леры — близняшки.
— И я бы прикупила, — сказала девчонка, поднимаясь на ноги.
В этот раз смеялись все.
Лера обула туфли и, не обращая внимания на хихикающих друзей, зевая, вышла из комнаты. Артём продолжил:
— На рабство мы смотрим с высоты своего воспитания. Эта тема для нас дика. Но давайте вспомним недавние новости с Кавказа, где местные наших держали в ямах. На западе часто сообщают о том, как очередной маньяк выкрал ребенка и годами прятал у себя в подвале. В штатах закон об отмене рабства был принят только в середине прошлого века.
— Когда? — спросил Алексей.
— Один из последних штатов поправку к конституции утвердил только в середине семидесятых прошлого века.
— То есть, не тысяча восемьсот, а тысяча девятьсот семидесятом? — переспросил Убитый.
— Да. Про восток я уже говорил. Что для нас дикость, там считается нормой. Иметь рабов — такая же традиция, как и иметь много жен. Мартин, по большому счету, уже не наш человек. Он большую часть года жил и работал среди иностранцев. Если из моего рассказа неясно, то постараюсь объяснить. Вы думаете, что русский, оказавшийся на чужбине, обязательно вспоминает о березках, квасе и морозе под сорок? Глубоко ошибаетесь. Или не глубоко. Когда в тропических широтах сидишь в полдень в машине без кондишина, то поневоле завоешь, и перед глазами станут снежные искрящиеся поля, лыжня, уходящая в синеющий вдали лес, поднимающийся от трубы в небо дым, пощипывания в носу от мороза… Но в обычной жизни всё сложно. Помните как у Макаревича?
Артём прикрыл глаза и нараспев продекламировал:
«Когда откричат крикуны,
А бандиты положат друг друга,
А правительство свергнет себя
И некого станет винить,
Я оставлю остатки страны
И уеду далеко отсюда
В тропические моря
Достойно и медленно жить».
— Мартин — не Денис. Во времена островных путешествий, дармовых денег, закрытых вечеринок с девочками, он не считал себя русским. Чувствовал благодарность и привязанность к новой семье, клану, боевому братству «Сиджала», ведь страна, в которой он жил, воспитывался, получил образование, исчезла, испарилась, как иней на заре. Он не был готов принять ислам, но если бы попросили, по крайней мере этот вопрос не вызвал бы у него неприятия. Ведь Мартин знал, что Файза исповедует ислам, но эта тема ни разу в их отношениях не всплывала. Он не замечал свою рабыню, относился к ней, как к вещи. А какая разница, каким богам молится вещь, а?
Артём замолчал, услышав шум. По коридору в этот поздний час кто-то шел. Дверь открылась и в проеме показалась голова мальчишки. Прищурившись, глаза его ещё не привыкли к свету, он оглядел присутствующих. Найдя того, кто ему был нужен, сказал:
— Леш, на пару сек.
Выйдя, Алексей плотно закрыл за собой дверь, но Артём все равно расслышал, как мальчишка спросил: «Леш, подкинешь слеганца на пару напасиков?». Через минуту «моряк» вернулся и, идя на свое место, тихо бросил Убитому: «Последнее отдал».
В комнате установилась неловкая пауза. Артём вдруг почувствовал, что он здесь сидит перед всеми, словно дрессированный медведь. Напротив него люди, которые не купили, а только обещали купить театральные или, точнее будет, цирковыебилеты, а он — скоморох, фигляр, штукарь. История его — пустышка, нет ни особой интриги, ни серьезной, взрывающей пласты человеческих умов идеи. Все построено только на старом фокусе мошенников — «а что же будет дальше?». События прыгают, как белка с ветки на ветку, хорошо хоть ствол один, а то запутались бы все. Это ему хорошо, видит полностью всю ситуацию от начала и до конца, со всеми нюансами. Он пытается выстроить необходимую для понимания последовательность событий, но получается ли? Это писатели, словно архитекторы, чертят свои романы годами, а у него сюжет лепится спонтанно. И часто что-то мешает. Вот, например, эти полуночные страдальцы… или ждущие своей очереди новые истории…
16. История Файзы
В тот момент, когда Алексей вернулся на свое место, перед внутренним взором Артёма появилась фигура какой-то древней, необычно одетой старухи. Её платье было похоже на балахон, под которым она прятала свое оплывшее дряблое тело. И как это часто у него бывало и раньше, одна деталь, если за ней последовать, приводила к десяткам других, не всегда приятных.
Артём понял, что под одеждой у старухи ничего нет — там, в её краях, в её мире не принято носить нижнее белье.
Тело женщины было безобразно той степенью уродства, которая у обычного человека вызывает оторопь.
У старухи по всему телу, в основном на спине, висят отростки, похожие на груди, только без сосцов.
В молодости они были коричневыми мерзкими буграми, а теперь превратились в огромные, обтянутые дряблой кожей жировики.
Артём потянул за ниточку…
Что это у неё такое?
Почему в молодости, а не в детстве?
Откуда-то пришел ответ: она сама себе ЭТО сделала.
И чем больше бугров, тем она сильнее.
А ЭТА старуха, самая сильная в своем мире.
У неё девять бугров.
Девять!
Та-а-а-а-к…
К нему начинает приходить ИСТОРИЯ.
Это хорошо.
Надо скорее освободиться от старой и окунуться в почти бесконечное удовольствие приобретения новых знаний.
Мимолетная слабость сменилась уверенностью в своей правоте.
Артёма успокоила мысль: не нам решать, что есть истина и кто мы такие, чтобы мерить полезность или бессмысленность произнесенных нами слов.
Оно сказано и пусть другие решают — внимать ему или слить в песок.
Артём почувствовал, что пауза затянулась.
Скоморох, так скоморох.
Он пришел сюда замести под палас свои страхи, угомонить боль, развлечь людей и самому развлечься.
Так будь по сему!
Лера вернулась, и Артём продолжил свой спектакль.
— Мартин понял, зачем его вызвал Консул. Первая мысль, которая пришла к нему, — это предупреждение. Ему дали понять, кто служит в доме. Но опыт отношений с людьми из мира Консула, подтолкнул ко второму выводу. Выгода. Имеешь информацию — имеешь власть.
Чтобы не чувствовать себя обязанным, Мартин в этот же день поехал в банк, снял десять тысяч долларов и отдал их Консулу.
— А это зачем? — не поняла Лера.
— Десятую часть за посреднические услуги. Ну, как если бы Мартин вернул девчонку отцу и получил обещанную награду. В этом случае он должен был расплатиться с тем, кто его навел на этот сайт. А так наш герой оставил у себя рабыню и успокоил того, кто мог бы на этом заработать.
— Он решил оставить девчонку себе?
— Конечно. А почему он должен кому-то отдавать свою собственность?
— Но ведь это дочь его любимой девушки, — не унималась Лера.
Артём рассмеялся.
— Вот тут-то ты попала в точку! Давайте подробнее рассмотрим нашу ситуацию. Как оказалось, подарок дяди Асхада был непрост, а с подвохом. «Сиджал» — как я уже сказал, — это частная иорданская разведка. С этим никто спорить не будет. Как в любой организации, которая занимается сбором информации, одним из приоритетов является надзор за своими бойцами, контроль над сотрудниками, постоянные проверки. Членам «Сиджала» иногда устаивали провокации или вербовки якобы членами конкурирующих фирм. Любая информация, компрометирующая сотрудников конторы, выделялась и обрабатывалась.