Поглощая завтрак, я приметил новую официантку с прекрасным телом, бронзовой кожей, пухлыми красными губами, глазами, как у грациозной лани и темными волосами. Я был удивлен, услышав ее голос с джерсийским акцентом: " Вы Брет Хитман Харт ". Я расстроился, узнав, что она увольняется из ресторана в конце того же дня. Розмари была 21 - летней пуэрто - риканской красавицей.
Я объяснил ей, что мне надо отправиться на ТВ - шоу в Паукипси в тот день, но при определенном раскладе я смогу вернуться пораньше и подвезти ее домой. Она согласилась.
Основание Хартов отработало транслируемый матч, но мы с Джимом были расстроены, снова не получив времени для интервью. Зато Бульдоги прочитали свое промо, и они были ужасны на микрофоне. Когда Винс увидел, как Том и Дэйви запинаются и путают слова, он мгновенно добавил в их команду старину Лу Албано, болтливого и много пьющего менеджера. Капитан Лу был коротышкой с копной черных волос и седой бородой. Из его щеки торчала настоящая булавка. Без Капитана Лу Бульдоги бы никогда не добились популярности.
Когда мы вернулись в Ньюарк тем вечером, Джим отправился в бар, а я - на поиски Розмари. Мы сидели в моей машине возле гостиницы и разговаривали. Я привез ее домой уже около двух часов утра сквозь унылые районы, раскрашенные граффити. Однажды дорогу нам перебежала крыса размером со среднего кота.
Она жила над винной лавкой. Когда я припарковался, она потянулась ко мне, и мы поцеловались. Бабочки запорхали у меня в животе. Выходя из машины, она протянула мне свой номер телефона и улыбнулась: " Позвони мне, ладно ? " В окне я увидел ее мать.
Вернувшись в гостиницу, я увидел Джима и Андре в баре. Я был бы не прочь выпить за компанию, но они уже собирались уходить. Я оставил Джима расплачиваться по счету, поднялся в наш номер и набросил футболку на глаза, чтобы Джим не разбудил меня, вернувшись в номер. Я довольно крепко спал, но все же мне послышался шум воды. Но, если подумать, это было больше похоже на то, как кто - то ... писает на ковер ! Я сбросил футболку с глаз. В комнате было темно, но я видел силуэт Джима, опершегося на полку для телевизора и качающегося туда - сюда, опустошение его мочевого пузыря заняло целую вечность. Я не был счастлив.
На следующее утро, когда мы собирались в аэропорт, Джим, казалось, понял, что я был чем - то обижен. Может быть, по тому, как я бросил свою сумку на кровать. С невинным видом он спросил: " Что - то не так ? " Веселое выражение на его лице заставило меня заколебаться, но все же я не выдержал: " Дело в том, Джим, что утром я проснулся и увидел, как ты стоишь возле моей кровати и писаешь на коврик. Я прошел по комнате в носках и ... "
Джим прервал меня: " О чем ты ? Покажи ! " Он сел на колени и принялся водить руками по коврику. " Тебе приснилось ! - Засмеялся он. - По ходу, ты должен извиниться передо мной ".
Я пригляделся, провел ногой по коврику. Будь я проклят, если он не был сухим. Может, мне и вправду приснилось: " Наверное, Джим я должен перед тобой извиниться ".
" Извинение принято ! " - заявил он, поднимая свой чемодан с пола, но из небольшой дырочки в углу чемодана на пол заструилась моча.
Я захохотал !
" Будь я проклят ", - бормотал Джим всю дорогу в аэропорт, а я не мог перестать смеяться.
Я проспал всю дорогу до Канзас - Сити. Прошел слух, что Харли Рейс угрожал появиться на следующем шоу WWF с дробовиком, потому что территория Миссури принадлежала ему, и все, особенно Хоган, были озабочены этой угрозой. Харли запросто вошел в раздевалку и прижал палец к губам, приказывая всем молчать, а сам подкрался к Хогану и отвесил ему мощный удар по ребрам. Нахмурившись, Хоган обернулся, но, увидев Харли, стал белее призрака. Хоган, наверное, думал: " Боже мой, что же мне делать ? " Но тут Харли улыбнулся и протянул ему руку, Хоган испытал заметное облегчение.
После того, как Джим обмочил свой чемодан, мы решили не селиться больше вместе. Но когда я старался заснуть, глядя в потолок, я понимал, что мне предстоит долгий путь. Мне было 27, и я бы не выжил, не найдя в этой дороге женскую компанию и человеческое общение. Иногда, звоня домой, я не получал нужной мне поддержки. В ту ночь в Канзас - Сити я сломался и позвонил Розмари. Я знал, что поступаю неправильно, но это был единственный выход, если не считать выходом бесконечные вечера, проведенные за выпивкой и наркотиками с другими рестлерами, и одинокие ночи в похожих на тюремные камеры номерах отелей.
Я припарковался у " HoJo " s " в Ньюарке в начале июня после 54 дней, проведенных в дороге. Я был рад тому, что отправлюсь домой на следующее утро. Розмари прижалась ко мне, помада размазалась по ее лицу, и в этот момент я решил рассказать ей правду: " Рози, я женат ".