«Привет, дорогой дневник, — корявым почерком нацарапал он на желтоватом листе пергамента и улыбнулся, выковыривая небольшие сердечки в уголке, — Люцифер отказывается мне помогать, хотя я его хозяин».
Через секунду чернила начали исчезать, будто бы впитываясь в бумагу. Гарри быстро перелистал страницы, но ничего не поняв, вернулся к той, на которой писал.
«Здравствуй», — ответил ему дневник ровным, убористым почерком.
— О, да этот дневник разговаривает! — удивленно воскликнул мальчик, запамятовав, где находится.
Люцифер же, забыв о своей наигранной незаинтересованности, подошел к Гарри и навис над необычной тетрадкой для тайн.
«Кто ты?», — снова нацарапал Гарри. Именно нацарапал, так как писать пером он умел плохо, а перьевую ручку забыл в спальне.
«Меня зовут Том Реддл», — последовал ответ.
«Я знаю твое имя, мне оно не интересно. Мне интересно, кем ты был», — написал Поттер.
— Будь к нему добрее, — посоветовал малыш и, укутавшись в свою новую изумрудную мантию, присел рядом с дневником.
— Нужно же поддерживать свой имидж наследника Слизерина, — сказал Гарри и посмотрел на лист, на котором начали проявляться буквы.
«Я был учеником факультета Слизерин», — в написанном явно читалась гордость.
«И все? Я подумал, что ты великий маг, которого заколдовали или засунули душу в книжку. А оказалось, что ты простой ученик факультета Слизерин», — цинично усмехнувшись, нацарапал рейвенкловец.
— Эм…? — посмотрев на него, протянул Люц, не понимая, чего мальчик добивается.
— Да разве обычный слизеринец будет глубоко гордиться тем, что он учился на Слизерине? Он явно чего–то не договаривает, — закатив глаза, проворчал Поттер и посмотрел на все еще пустой лист.
«Я не простой ученик Слизерина. Ты многого обо мне не знаешь», — появилось через минуту.
— А вот ты, Люци, по–любому что–то знаешь, но не хочешь говорить, — снова проворчал мальчик и кинул уничтожающий взгляд на своего друга.
«Я знаю о тебе все, Том Реддл», — начеркал брюнет и снова усмехнулся.
— Хотя на самом деле ничего не знаешь, — констатировал малыш и решил повеселиться.
«Что именно ты знаешь обо мне?», — показала страница, после чего предложение исчезло.
— Пиши, — начал диктовать Люцифер, с видом профессионала в написании любовных открыток.
«Ты был слишком гордым и настолько милым мальчиком, что как только я видел тебя, мне хотелось заобнимать твою тушку до смерти. Милашка Томми! И, да… Я знаю о тебе все. © Альбус».
«Профессор Дамблдор?», — моментально всплыло на пергаменте.
«Нет, я Фоукс. Тот единственный и неповторимый. Помнишь меня?».
«Феникс? Ты же птица!» — во фразе читалось недоумение.
«А ты моя новая лучшая подруга, но я же не кричу, правильно? Хотя я этому несказанно рад. И тебя я, пожалуй, назову Барбара Миллисент Робертс».
«Да как ты смеешь? Я наследник Салазара Слизерина, мерзкий щенок!», — проявилось на листе в ту же секунду.
— Я же говорил, что он недоговаривает, — с победой в голосе сказал мальчик и продолжил писать.
— Что ты делаешь на факультете Рейвенкло? — удивленно спросил его маленький друг и уставился на дневник.
«О, меня тоже считают наследником Слизерина… И я хочу отомстить за своего предка. Кто попытался избавиться от тебя? Я нашел тебя в туалете. Унизительно, не так ли?», — с явным пафосом.
— Сейчас и узнаем, кто заморозил кошку Филча. Какая скотина позарилась на это священное красноглазое животное! — в притворном ужасе прикрыв ладонью рот, прошептал Поттер.
«Джинни Уизли. Эта мерзкая предательница крови. Она все жаловалась на то, что великий и прекрасный Поттер не обращает на нее внимания», — с явной усмешкой.
«И ты заставил ее убить кошку? Она поверила, что Поттер точно на нее посмотрит после этого? Какая интересная история… Ты просто гений своего слизеринского дела!», — нацарапал рейвенкловец и посмотрел на недоумевающего Люцифера.
— Надо похвалить, чтобы он сильнее разговорился, — с наставлением пролепетал Гарри и оглянулся назад, так как услышал за спиной дикий топот.
Между стеллажей, спотыкаясь и немного задыхаясь, несся Уизли. Его рыжие волосы стояли дыбом, воротник рубашки торчал во все стороны, галстук был помят до такой степени, что напоминал скорее полосатую змею в движении, нежели часть униформы, а свитер был перетянут на левый бок, что добавляло абстракционизма его образу. Он был помятый и будто вывалян в грязи. Сейчас Рональд Уизли как никогда напоминал Гарри домовенка Кузю.
— Поттер! — воскликнул он, от чего Поттер скривился и быстро захлопнул дневник.
— Не ори в храме знаний, рыжий приспешник Сатаны! — прошипел рейвенкловец, явно недовольный тем, что его прервали.
— Ты! — прохрипел, втягивая воздух через каждое слово, Рон. — Какого черта ты наделал?
— Это не я! — автоматически ответил брюнет. — А что я наделал?
— Зачем. Ты. Напал. На. Гермиону, — прорычал Уизли и начал надвигаться на удивленного мальчика.
— Зачем мне нападать на Гермиону? Я её уважаю и не стал бы на неё нападать.
— О, и вправду, зачем тебе на неё нападать? — передразнил рыжик. — Хотя бы может потому, что она магглорожденная?
— Она магглорожденная? — воскликнули в один голос Люцифер и Гарри. — Мать моя в Святом Мунго меня родила! Она магглорожденная… — удивленно повторил рейвенкловец.
— Так ты не знал? — удивленно спросил Рональд. — Надо её спасти! — почти безысходно.
— И ты решил отправиться за обидчиком, словно Камелот или кто–то там, ведь ты как бы герой, — констатировал малыш, поднимаясь на ноги.
— Скорее Ватсон, которому просто скучно. А я буду Шерлоком, ведь мозг из нас двоих только у меня, — вторил Люцу Гарри. — Ну а ты будешь моим братом Майкрофтом, который вытащит меня из проблем.
— Что? — недоуменно спросил Уизли, не понимая, о чем они говорят, так как никогда не читал маггловских рассказов.
— Рассказывай уже, что случилось, — зевнув и поднимаясь на ноги, проворчал Поттер.
— На Гермиону кто–то напал, и она оцепенела. Нам нужно найти того, кто это делает, и сдать его Дамблдору, а там этого ублюдка отправят в Азкабан, — с жестокостью в глазах сказал гриффиндорец.
— Ох уж эти доморощенные герои, — закатив глаза, высказал свое мнение Люцифер и отправился в сумку.
* * *
Спальня девочек–первогодок факультета Гриффиндор — уютная красивая и просторная комната, оформленная в основном в красные цвета, в которой все вещи лежат на своих местах: книги по полочкам, одежда по шкафчикам, постели застланы, ничего нигде не валяется, в общем, комар носа не подточит.
Комната казалась пустой, только одна девочка сидела на кровати с открытым бордовым балдахином. Ее рыжие волосы были взлохмачены, одежда в беспорядке, а на лице выражение крайней озабоченности. Джиневра Уизли судорожно соображала.
Её внутреннее состояние медленно подходило к уровню «всё очень плохо», так как до неё начал доходить весь ужас ситуации, в которой она находилась. Учитывая то, что дневник Тома Реддла умеет «разговаривать», было ясно как летний день, что выпытать у него все её секреты являлось делом плевым, подвластным даже её брату Рональду. А то, что она выбросила его там, где найти его мог каждый, стало еще одной проблемой.
«Как это могло произойти? Что же делать?», — спросила гриффиндорка сама у себя и закрыла ладошками лицо.
«Тебя могут отчислить из школы, всего–то, — ответил ей внутренний язвительный голос. — Хотя еще и родители в тебе разочаруются».