8.43.10 Жёсткий десерт от святого Булата
На ужин Веру ждала та же компания, которая была на обеде, Вера специально уточнила этот вопрос у секретаря Чи, и честно призналась ему, что вообще не горит желанием ужинать с Эйнис, поэтому либо обойдётся без ужина, либо предложения принимаются. Он слегка напрягся, задумался, пообещал решить вопрос и убежал куда-то за дверь. Через пять минут вернулся и сказал, что ужин Вере подадут в покои во дворце, и если она не хочет никого видеть, то сможет поужинать сама. Она подтвердила, что совершенно никого, хотя секретарь и пытался семафорить ей глазами на эту тему, она сделала вид, что не поняла — она очень сильно не хотела никого видеть.
Её отправили телепортом в комнату министра на третьем этаже дворца, там была пустота и тишина, это было уже неплохо. В столовой большой стол заменили на маленький, почти такой же, как тот, что она видела в комнате за ширмой в своём кабинете. Она не понимала, зачем надо было его менять, тем более, на такой маленький, но стол ей понравился — он был резной и изящный, более лёгкий на вид, и стулья тоже стали потоньше и полегче, и их стало всего два, хотя раньше было четыре.
На столе уже стояли тарелки с едой, судя по всему, от Булата — просто и сытно, без изысков, просто каша, просто мясо. Но её организм от запаха этой каши выдал такой голодный вой, что она сначала подошла к столу и взяла с тарелки кусок мяса зубами, и только потом пошла мыть руки. Это было настолько вкусно, как будто она не ела со вчерашнего дня, и целый день бегала на открытом воздухе, плавала и копала огород. Она даже задумалась о том, что порция будет маловата, но когда села за стол и стала есть по-человечески, наелась довольно быстро. Внутри поселилось такое умиротворение и тихая радость, как будто эта каша была волшебной, она подумала о том, что дело не в каше, а в супергерое Булате, который готовил с душой и без всяких амулетов.
«Храни тебя боженька, святой ты человек, Булатик. Пусть у тебя всё получается.»
В дверь постучали, аккуратно, но громко, раздался голос Булата:
— Десерт! Надо?
— Очень надо, заходи скорее, давай всё сюда, я всё съем! — она протянула к нему две руки и всю свою голодную душу, Булат рассмеялся и бочком втиснул в дверной проём свои плечи и большой поднос с чайником и печеньем, поставил всё на стол, изобразил гордую позу лакея из лучших домов, стал расставлять перед Верой блюдца. Но хватило его не надолго — случайно поймав её взгляд, он рассмеялся и выпал из образа, стал поправлять тарелки и приговаривать, как бабушка:
— Чай как ты любишь, из Ридии заказанный. Печенье у меня в этот раз получилось, вроде нормальное, но смотри, пробуй, может, суховатое, я не знаю, как тебе понравится. Если гадость, то и не ешь его, я тебе из королевской пекарни принесу, там тоже лежит, прислали, всё свежее. Варенье это не я делал, это прислали, Шен сказал, ты перед дуэлью его ела, было нормально. Вот. Вот так вот. Красиво?
— Обалденно. Садись скорее, составь мне компанию, — она потёрла руки и взяла печенье, которое было дубовое настолько, что от попытки его жевать в ушах стоял хруст, как у хомяка, но было очень вкусно. Булат смотрел на неё так внимательно, как будто готовился к этому банкету месяц, и если что-то получилось плохо, он просто пойдёт утопится сию секунду, Вера показала большой палец и взяла второе печенье. Булат выдохнул так, что шторы качнулись, осторожно сел на краешек стула, прислушиваясь к его скрипам, помялся и спросил:
— Всё хорошо у тебя? Ты не заходишь совсем, я готовлю и не знаю, придёшь — не придёшь, или остолопы эти всё сожрут, неблагодарные. Им хоть помои, лишь бы побольше. Никакого интереса. Хоть Док заходит, а иногда и он не заходит, только пацана пришлёт, заберёт своё и всё, а как ему, нормально/нет, хрен кто скажет. Нормально?
— Очень вкусно, — с набитым ртом кивнула Вера, и у неё даже «часы истины» не пикнули.
— Не суховатое?
— Чуть-чуть. Можно температуру поднять, а время уменьшить, будет помягче внутри, а снаружи корка. Но тут дело хозяйское, кто как любит. Я сухарики очень уважаю, так что мне отлично. У нас продают булки с изюмом, режут их тоненько и сушат в духовке, получаются сладкие сухари, к чаю самое то, и в поход можно взять. Очень вкусно, — она схватила третье печенье, Булат расслабился окончательно, тоже взял себе одно, зажмурился, откусил и захрустел, как будто прислушиваясь к ощущениям. Дожевал и сказал: