— Ты бы, это... предупреждала заранее, если с этой компашкой кушать не будешь. Там все собираются, как на богатый приём — Эйнис костюм чистит, пацаны моются, Двейн лекарства принимает. Ему нельзя их сильно часто, так что... Предупреждай, ладно?
— Хорошо. А ты тогда, раз уж заделался курьером, передай от меня — я с людьми в амулетах этих грёбаных не разговариваю. Вообще. Боятся за свои секреты — пусть не приходят, мне их секреты нафиг не нужны, и кислые рожи их тоже. Лады?
Булат слегка обалдел, пожал плечами и неуверенно кивнул, Вера усмехнулась — прослушка, может быть даже Кайрис за дверью сидит, записывает и докладывает. Булат смутился и тихо сказал, глядя в стол:
— У меня нету.
— Я знаю. Потому что когда они есть, я это вижу. И кстати, на человека, который этот амулет на себя надел, он тоже влияет, сегодня Фредди эксперимент проводил, над собой, естествоиспытатель он. И ему было плохо от этого амулета, гораздо сильнее, чем мне. Так что имей в виду.
— Я понял.
— Угу, — она посмотрела на него секунду, потом улыбнулась: — Обалденное печенье, оставь его здесь, я буду ночью ходить в дожор и хомячить.
Булат рассмеялся, откусил от своего печенья ещё кусочек, стал с усилием жевать, поглядывая на Веру и улыбаясь. Дожевал и шепнул:
— Крепкие у тебя зубы, молодые.
Они обменялись взглядами и рассмеялись оба, Вера придвинула себе варенье и стала есть его ложкой, запивая чаем и поглядывая на Булата. Он с трудом догрыз своё печенье, принял Верины восторги по поводу ужина, поблагодарил её за всё в мире, пообещал завтра испечь чего-нибудь получше и ушёл. Судя по звукам шагов за стеной, его там ждало минимум три человека. Двое ушли с Булатом, один прошёлся по комнате туда-обратно, потом подошёл к двери и тихонько постучал.
8.43.11 Либо покерфейс снимите, либо амулет наденьте
Вера не отреагировала никак, дверь приоткрылась чуть-чуть, потом чуть больше, потом вошёл господин министр, картонный, но изображающий доброжелательность. Улыбнулся и сказал:
— Приятного аппетита. Можно присоединиться?
— Спасибо. Нет, нельзя.
Министр перестал улыбаться, потом опять попытался, сказал хитрым шёпотом:
— А если очень хочется?
— Тогда выйдите и зайдите правильно.
Он посмотрел на дверь, потом отвёл глаза, сказал тихо и без шуток:
— Вера, я не очень хорошо себя чувствую и не хочу с вами делиться этими ощущениями.
— Не хотите — не надо, дело хозяйское. Я никого ни к чему не принуждаю. Дверь там.
Министр молчал так долго, что Вере надоело на него смотреть и она опять занялась чаем, он сделал шаг к столу, но на втором шаге споткнулся о её взгляд и остановился. Она сказала:
— Я неясно выразилась?
— Вера, я плохо себя чувствую...
— Мне по барабану. Угадайте, почему.
— Я знаю. Я хочу с вами поговорить, и не хочу, чтобы на ваше решение влияло моё состояние.
— Ваши хотелки — ваша проблема. В вашем распоряжении весь грёбаный мир, но вы почему-то пришли именно в эту комнату. Где-нибудь там, за дверью, найдётся море людей, готовых с вами разговаривать в любом виде, но раз уж вы пришли разговаривать именно со мной, попробуйте вызвать у меня ответное желание с вами говорить. Подсказка — пока что вы очень плохо справляетесь.
Он медленно глубоко вдохнул, подошёл и сел за стол. Вера тщательно облизала ложку, макнула её кончиком в варенье и сунула в рот опять, глядя на свою чашку. Министр сказал:
— Спасатели группы Фила просили передать вам их благодарность за помощь.
Вера опять облизала ложку и стала целиться кончиком точно в центр варенья. Министр продолжил:
— Макс просил передать вам его благодарность за помощь и извинения за то, что лучшими друзьями вам не стать.
«Дзынь.»
«Отобрал бумажку у Максика. А и пофиг, пусть поломает голову.»
Она рисовала на варенье медленные плавные узоры, как-то отстранённо думая, что если бы кто-то так вёл себя с ней, она бы уже психанула и ушла.
«У него вообще самоуважения нет? Или какие-то новые тайны? Интересно, чем же он собрался меня впечатлить после того, что я видела утром? Он не только собирается жениться, он уже женат? Он продаёт меня в рабство? Он готовит государственный переворот? Он уже совершил переворот? Теперь здесь по закону едят Призванных?»
— Вера, вы что-нибудь скажете?
Она пожала плечами:
— Вы хотели поговорить — вы поговорили. Я не хотела. И я не буду.