Мир пронзают тысячи невидимых спиралей, в чьих хитросплетениях, словно в паутине оказываются судьбы людей, цивилизаций, миров…. Химера этих переплетений непрестанно ткет волшебную материю, на полотне которой, словно на киноленте, оживают ее персонажи. Но иногда, под воздействием игры света, смысл сюжета вселенского холста меняется на противоположный. Очертания теряют форму, яркие краски тускнеют, а солнечные блики превращают тьму в свет…
Глава I
В полумраке комнаты сидел пожилой мужчина. Его худощавый силуэт, освещенный лунным светом, четко вырисовывался на фоне открытого окна. Звучала легкая восточная музыка и канарейка, подхватывая мелодию, заливисто щебетала в клетке. Трель птицы успокаивающе действовала на старика, заставляя его, словно оловянного болванчика, слегка покачиваться в кресле. Это был Кейтаро Ямомото – выдающийся политический деятель Японии, чье имя некогда мелькало в заголовках политической прессы. Он давно удалился от мирской суеты и лишь изредка предавался воспоминаниям о былых временах.
Взгляд старика был задумчив. Словно загипнотизированный смотрел он в след растворившейся в пространстве женской фигуре. Ямомото никогда не мог ясно рассмотреть ее образ. Женщина появлялась под покровом ночи, окутанная туманным ореолом, скрывающим ее облик. Порой ему казалось, что он видел на рыжеволосой голове незнакомки рога, а за спиной черные крылья и хвост. В очередной раз старик не мог понять, была ли беседа с ней на самом деле? Или это был мираж как тот, что заставляет измученных жаждой путников видеть цветущий оазис посреди пустыни?
Впервые она явилась ему перед тем, как обнаружить манускрипт. «Было ли это провидение? – размышлял старик. – Пожалуй, было… То провидение, что заставляет отбросить привычное, взглянуть вперед и не оглядываясь начать все с начала». Облокотившись на дубовый стол, Ямомото опустил голову на костлявые руки и, погрузился в размышления. Он был настолько поглощен собственными мыслями, что не заметил, как в дверь постучали, и на пороге появился молодой человек. Переминаясь с ноги на ногу, Тикамацу терпеливо ожидал внимания. Наконец старик заметил его и, сурово сдвинув брови, спросил:
– С чем пожаловал?
Чуть помедлив, помощник в нерешительности ответил:
– Мы собрали весь оперативный материал…
– Этого достаточно? – осведомился Ямомото и хлопком ладоней зажег свет. Внимательно оглядев молодого человека, он разочарованно скривил физиономию. Пристрастие Тикамацу брить лицо и укладывать волосы гелем чрезвычайно раздражало его. Ямомото был консервативен в плане внешнего вида и считал, что мужчине не пристало вертеться перед зеркалом и прихорашиваться словно женщине. Старик придерживался древнейшей самурайской традиции – связывал волосы в тугой узел на макушке, а так же носил бороду и усы. Он не раз предлагал молодому человеку последовать его приему в плане внешнего вида, однако Тикамацу, учтиво выслушав старика, каждое утро появлялся с гладковыбритым лицом и обильным слоем геля на волосах.
Помощник поправил галстук и, слегка откашлявшись, продолжил более уверенным тоном:
– Астролог оказался прав, объект действительно связан с искусством, но есть один нюанс.… Видите ли, объект ведет не совсем честный бизнес. А точнее сказать, совсем не честный – он мошенник.
Тикамацу подошел к компьютеру и приглушил свет. Вскоре, на полотне проектора появился слайд с изображением незнакомого мужчины.
Ямомото резко выпрямился в кресле. Выключил музыку и, проведя морщинистой рукой по седой бороде, пристально уставился на изображение незнакомца. Канарейка, потеряв аккомпанемент, тут же смолкла.
– Вот этот человек, матрица рождения которого совпадает с координатами на манускрипте и вычислениями господина Юкио, – доложил Тикамацу и положил перед Ямомото папку: на лицевой стороне гордо красовался герб России. После вернулся на свое место и продолжил комментировать:
– Его зовут Влад Нагорный. Он русский…
– Что?! Почему русский?! – воскликнул Ямомото и злобно прикусил губу, от чего его лицо приобрело истерическую гримасу. Костлявые пальцы сжались в кулаки, и казалось, посинели от ярости. Он выругался на всех языках, какие только знал.
Всю жизнь Ямомото ненавидел Россию, её власть и политику. Данное мировоззрение по отношению к русским, и к России в частности, складывалось на идеологии «Чёрного Общества Драконов», почетным членом которого некогда являлся старик. Основное направление этой организации сводилась к антироссийскому движению. Общество уже давно не функционировало, однако, Ямомото посей день, оставаясь истинным патриотом своей партии, не переставал твердить: – «Когда-нибудь люди одумаются и «Черное Общество Драконов» вновь займет лидирующую позицию в Японии». Все же его неприязнь к России была не абсолютной и имела исключения. Его всегда терзало недоумение, как русские, от которых вечно разит чесноком, водкой и еще бог знает чем, создают прекраснейшие и неповторимые шедевры искусства?