«Зря оставил лук в комнате».
Стрелять средь бела дня и при стольких свидетелях было откровенным самоубийством, но воображение Второго так разыгралось. Он представил во всех красках, как выпущенная им стрела поражает шпиона, как его красивое лицо искажается от боли, как девушки с противным «Фу» отворачиваются от него, как они замечают другого, не менее привлекательного мужчину — Форти. У него целых три дня, чтобы расправиться с этим выскочкой. Пока что он его отпустит, пускай насладится этим вниманием, а потом, резко, миранин оборвет его жизнь.
Второй потер зловеще ладони и направился дальше осматривать город. Он увидел восстановленные восточные ворота. Они были открыты, словно приглашая посетить Лайдрек всех желающих. Странное, сжимающее сердце, ощущение поселилось в груди Форти. Он может просто выйти и никто его не остановит. Но там, где был его родной дом, больше никого нет. Миранин продолжал смотреть на выход из города и каждая новая мысль в его голове цепляла следующую, еще сквернее предыдущей. Он не замети, как
солнце начало заплывать за горизонт. Из тягучего транса его вывело легкое прикосновение ладони на плече.
— Ты тоже здесь был, когда напали дикари? — услышал Второй незнакомый голос из-за спины.
Форти боялся обернуться, чтобы встретиться глазами с этим человеком.
— Все уже позади. Наш император позаботился о дикарях. Они больше никогда нас не потревожат, — продолжал успокаивать голос.
«Позаботился», — еле сдержал слезы миранин.
Ладонь исчезла с его плеча, как и сам незнакомец, а Второй решил, что сегодня нужно обязательно напиться.
«Невероятная удача», — снова подумал он, заливая в себя обжигающее содержимое кружки.
Живот Второго снова заурчал, но в этот раз он был недоволен дополнительной работой, которая на него свалилась. Форти зашел в первый попавшийся ему на глаза паб, а там уже сидел он. Небеса второй раз за день свели их вместе. Северянин громко хохотал в компании своих друзей. То ли от их идиллии, то ли от вкуса местного пойла у миранина появилась горечь в горле. Он дождался, пока их компания начнет расходиться и увязался следом за цветочником. Тот шел в одиночестве. Стараясь не потерять равновесие северянин периодически держался за стены домов. Миранин конечно не был при своем любимом оружии, но в сапоге у него всегда был нож. Тем временем цель свернула в узкий переулок — идеальное место для преступления.
«Невероятная удача», — зловещая улыбка появилась на лице Форти.
Он сразу нырнул за ним следом. Северянину было уже настолько плохо, что он просто стоял и держался за стену обеими руками. Заметив Второго, цветочник обрадовался.
— Эй, друг, помоги мне добраться до дома.
Только Лиджет мог называть его настоящим другом, а не жалкий северянин, виновный в его смерти.
— Конечно, я помогу тебе, — хрипло произнес миранин.
Он зашел за спину к перепившему парню, достал свое холодное оружие, одной ладонью закрыл его рот и начал наносить удары ножом в живот. Миранин бил, вкладывая в каждый удар всю свою ненависть. Их было много, больше чем требовалось для смерти. В какой-то момент Форти остановился и тело выскользнуло из его хватки. Нож тоже упал издав противный лязг.
— Там кто-то есть? — раздался вдруг голос из далека.
Второй тут же сорвался с места. Он бежал не разбирая дороги, подгоняемый звуками погони. Живот предупреждающе заурчал, а потом горло миранина обожгло. Его обильно вырвало прямо на бегу. Чуть позже Форти услышал за спиной отборную брань. Один из преследователей поскользнулся на рвоте, а второй налетел на уже лежащего напарника. Эта трагическая случайность помогла Второму отделаться от хвоста. Когда силы покинули его, он согнулся вдвое, держась за живот. Ноги неосознанно привели его к спасительной таверне, где он мигом поднялся в свою комнату и рухнул на кровать.
«Невероятная удача», — в третий раз за день подумал миранин и отрубился.
Глава 10
Восточный материк хайши 1398 год.
Капитан вытянул пробку из бутылки, не самого дешевого вина, зубами.
— Ох. Иди ко мне радость.
Его ладони слегка подрагивали, как у заядлых любителей веселых напитков. Со стаканами он был не в ладах, поэтому отдавал предпочтение вливать в себя виноградный эликсир прямо из горла стеклянного сосуда. «Команда при исполнении всегда должна быть трезвой, а капитан может находиться в более „творческом“ состоянии для принятия нестандартных решений» — так он обычно оправдывал свое пьянство. Хотя Лобрен очень хорошо чувствовал грань, за которую ему не следует переступать. Это касалось всех аспектов его жизни. Капитан любил рисковать, но и готов был отступиться, если чуйтуиция кричала об опасности.