Все же, в одном Элвар просчитался. Он показал им свою слабость, даровав этим надежду. Императора можно ранить. В его жилах течет такая же алая кровь, как и у всех. Осталось только раздобыть оружие способное ему навредить. Вайнс очень надеялся на успех странной парочки. А дальше нужно будет разработать план на крайний случай.
— Твое предложение еще в силе? — начала разговор Кларисса.
После всех событий, они как-то незаметно, для самих себя, перешли на «ты».
— Которое из? — все еще не до конца вышел из своих раздумий северянин.
— Ты хотел подарить мне этот чай.
Она улыбалась, словно не пережила недавно безумный кошмар.
— Разве? По-моему, я говорил о помощи в поставках, максимум о скидке.
— Хорошая у тебя память.
Вайнс посмотрел на свою кружку, поставил ее на чайный столик, затем перевел взгляд снова на леди Зарзо.
— Поставки этого прекрасного сорта прекращены. Моих собственных запасов осталось не так много. Не хочу рисковать ими, а то еще ты перестанешь заходить ко мне в гости.
Его тон звучал странно. Нельзя было сказать наверняка шутит он или говорит всерьез.
Кларисса тоже поставила свою чашку, но в отличии от северянина, ее оказалась пустой.
— Я не думала все взваливать на тебя. И не жду, чтобы ты что-то предпринимал.
— Я уже, — не дал ей продолжить хозяин дома. — Пока не могу раскрыть детали. Не хочется зря обнадеживать. В любом случае, я осознанно решился на это и приму последствия, какие бы они не были.
Леди Зарзо медленно кивнула. Еще один тяжелый груз упал с ее плеч, облегчая душу. Хотя, возможно, он не исчез. Его просто подхватил другой человек.
Вайнс сам себе удивлялся. Броня, которую он создал из осторожности и прагматичности, начала покрываться назойливыми трещинами.
Это немного его пугало, и, в то же время, радовало. Люди меняются из-за власти, силы, времени, обстоятельств, чувств. Те, кто может приспособиться к изменениям, имеют больше шансов выжить. Он не храбрец, бегущий навстречу опасности. Он из тех немногих людей способных не выбирать между двумя вариантами (скверным и очень скверным), а подумать еще немного и найти третий — наилучший.
Как раз нынешняя ситуация требовала от северянина очень хорошо все распланировать, прежде чем делать какие-либо шаги. У него хватит терпения постоять на месте. Новые возможности сами порой стучатся в дверь.
В окно гостиной что-то внезапно ударилось. Кларисса с Вайнсом быстро вскочили на ноги. Оба смотрели на паутину трещин, возникшую на стекле.
Главный шпион сделал останавливающий жест рукой в сторону леди Зарзо, а сам подошел к окну. Туман на улице немного рассеялся, но из-за поврежденного стекла что-то разглядеть не представлялось возможным. Выждав немного времени, и прислушавшись к звукам снаружи, хозяин дома рискнул открыть окно. Под ним лежала маленькая мертвая черная птица, которая показалась Вайнсу смутно знакомой. Он не верил в плохие предзнаменования. А вот другие люди сразу узрели бы в этом плохой знак, или как еще говорят: «предостережение Небес».
Северянин закрыл окно, и обернулся к выжидающей Клариссе.
— Просто птица заблудилась в тумане, — обнадежил ее он.
— Она мертва?
— Да.
Взгляд леди Зарзо стал обеспокоенным. Главный шпион не знал какие слова могли бы ее успокоить.
— Можете переночевать сегодня у меня, — сказал он первое, что пришло в голову.
Это было искреннее предложение с заботой без всяких корыстных мотивов.
— Я… хорошо, — согласилась она, сама не ожидав от себя такого.
Немного помедлив, Вайнс сдвинулся с места в направлении к выходу из гостиной.
— Тогда прошу за мной. Я покажу вашу комнату.
В этот раз, вернувшаяся с задания пара попала в столицу ночью. Элваран весь спрятался в туманной дымке, словно хотел скрыть свое существование. В былые времена при таких причудах погоды их бы точно не пустили в город. Но все меняется. Элвар за такое малое время смог заставить имперцев ничего не бояться. Небеса для Элариса стали ближе, чем для любого другого народа Мирании.
Диру очень вымотало последнее путешествие. Хотя внешне по ней это определить никому бы не удалось. А вот на Форти без слез не взглянешь. Каждое задание высасывало из него жизнь, а еще приносило новые увечья. Лицо опухло, на пол щеки красовалась толстая запекшаяся корка крови, под голубыми глазами были почти такого же размера темно-фиолетовые мешки, кожа на пальцах иссушенная и потрескавшаяся. Он практически выпал из седла, когда они снова отдавали лошадей.