Сердцебиение художника замедлилось. Он подошел к камину и бережно осмотрел лоскуты, когда-то цельного холста. Северянин узнал их. От этого его сердце разогналось во всю силу. Гальвэр всем телом ощущал каждый его удар. Он вылетел из комнаты и схватил за локоть первую попавшуюся служанку. Та, не ожидав такого обращения, испуганно ойкнула.
— Где император? — едва сдерживая гнев произнес художник.
— В библиотеке, — шокировано ответила молодая девушка.
Северянин отпустил ее и даже не извинился. Он бегом помчался по коридору замка.
«Стой! Что ты делаешь⁈»
Голос Ганса заглушала горячая кровь, от которой лицо Гальвэра полыхало.
Дверь в библиотеку резко распахнулась, явив перед собой сцену, где за столом в окружении множество стопок книг, словно это были оборонительные сооружения, меланхолично читал Элвар. Он даже мельком не взглянул на незваного посетителя. увлеченно читал. Но ярость северянина была слишком сильна, чтобы остановиться.
— Что случилось с портретом Лейны⁈
— Кого? — обратил свой золотой взор на художника император.
По спине Гальвэра пробежали мурашки. Ярость трусливо забилась в самый дальний уголок души. Даже на родине ему не было так холодно, как от взгляда избранника Небес. В нем не осталось больше любви, радости, тоски. Ничего из того, что видел художник в их первую встречу. Лишь холодный золотой свет.
Гальвэр выбежал из библиотеки и остановился, только когда оказался за пределами замка. Он почувствовал будто вот-вот расстанется со своею жизнью.
«Ну что, понравилось? Есть еще идиотские идеи?»
Колени северянина подрагивали от напряжения или от страха. Угроза для его родины оказалась более чем реальной.
— Да.
Художник стремительным шагом направился к Вайнсу. Ганс снова протестовал. И снова тщетно.
«Что ты ему скажешь? С чего ты вообще взял, что он станет помогать тебе? Он просто купец».
— Он влиятельный купец. Возможно, поможет мне быстрее отправиться на острова.
«Чтобы, что?» — в его голосе начали зарождаться нотки надвигающейся истерики.
— Чтобы принять свою судьбу. Я буду готовиться стать защит…
«Какой же ты идиот! Уже достаточно пожил⁈ Нечего терять⁈ Героем хочешь стать⁈» — прорвало Ганса.
— Дело не в героизме, а в пророчестве. Оно не просто так появилось, — взмахивал широко руками Гальвэр, от чего прохожие начали коситься на него.
«Конечно! Только вот это все выдумки! Глупых людишек, которые хотели оправдать свое существование и придать ему хоть какую-то значимость! А еще, с помощью этой хрени можно отлично управлять людьми!»
— Но… — начинал сдавать северянин.
«Ты совершенно ничего не знаешь об этом мире! Всю эту чушь про Небеса вдалбливают вам с детства, а вы и рады! Даже вопросов никаких не задаете! Правильно! Зачем голову напрягать⁈»
Шаг художника замедлился, пока он полностью не остановился. Дом Вайнса был уже в пределах видимости.
— А как же император? Его сила реальна. Он общается с Небесами.
' Это другое. Ты тоже со мной разговариваешь. Кхе, не думал никогда, что я могу быть голосом Небес?' — перешел снова на свою издевательскую манеру общения Ганс.
Северянин непроизвольно раскрыл рот от удивления. Он правда всегда считал, что полностью выдумал своего воображаемого друга, но тот стал проявлять слишком яркие самостоятельные черты характера. Слишком реальные.
«Я существую отдельно от твоей головы и уже достаточно давно. Так что будь добр, слушай меня и останешься цел».
В памяти Гальвэра бурным потоком пронеслись все их разговоры. Они слились в осознание еще одного шокирующего открытия.
— Почему ты выбрал меня? — прошептал он.
«Кхе, парень, не думай, что ты особенный. Это мог быть любой другой. Просто твоя персона случайно попалась под руку, когда мне было скучно».
Ответ Ганса оказался неприятным. Он ранил эго северянина, разбив его надежды на свою исключительность.
— Значит, нет ни пророчества, ни воли Небес, ни судьбы?
«Верно».
Гальвэр сел прямо на землю и прислонился спиной к каменному забору.
— Но ты знаешь о силе Элвара и как его можно остановить? — продолжал шептать он.
После небольшой паузы голос ответил:
«Все решится без тебя. Просто не лезь в это».
Художник закрыл ладонями лицо, слегка надавил пальцами себе на глазные яблоки. В темноте промелькнули различные цвета. Очень быстро, но он успел распознать каждый. Потом тяжело выдохнув, Гальвэр снова поднялся на ноги.