— Откуда такая информация? — Лавора подался чуть вперед, как охотничья собака, зачуявшая след.
— Ну, сэр Алан, у ассасинов свои секреты, — Генкору чуть улыбнулся и откусил от груши маленький кусочек.
— Кажется, наша договоренность подразумевала всеобъемлющую помощь и полный обмен информацией? — мрачно поинтересовался первый советник
— Вы хотите, чтоб я открыл вам доступ к архивам клана? — Генкору иронично приподнял бровь и откусил еще один крошечный кусочек от фрукта.
— Хочу, — согласился сэр Алан, — но знаю, что сие превыше ваших возможностей.
— Именно, благородный Лавора. Именно. Так что Его Сиятельство тоже тут не при чем. Он, кстати, я слышал, устроил вам выволочку?
— Оперативно работаете, почтенный Генкору, — рассмеялся Лавора, — Едва четверть часа миновала, а вы уже в курсе дел.
— Тем и живем… — пробормотал Гораций и снова надкусил грушу, — Ко всему вышесказанному добавлю, что ни люди Арина III, ни люди Троцеры, активности в последние дни не проявляли. Есть еще кой-какие соображения, но их, не выдав своих людей, я рассказать не могу. Просто поверьте мне на слово.
Лавора кивнул и налил себе вина. С ассасином у него была договоренность и о том, что если информация грозит раскрыть агентуру одного из них, оглашению она не подлежит.
— Ну, хорошо, а Тайра? — советник вновь принялся за пирог.
— О! — Генкору поднял указательный палец вверх, — Тут самое забавное. Мотив и для проверки, и для устранения у него был, более того, он поставил на уши всех, кого только мог, включая кадровых сотрудников Тайного сыска, хотя отнюдь не все «единороги» преданы лично ему. Но дело в том, — Гораций снова откусил кусочек груши и положил вилку с огрызком в тарелку, — что сэр Рэндом попросту опоздал. Ваш отъезд стал для всех полнейшей неожиданностью, в том числе и для меня, надо признать. Соэза и Каэно сориентировались быстрее всех и перехватили вас в «Волчице», но сработали довольно топорно… Правда, в такой спешке придумать изящную комбинацию уже никто просто не успевал. Благородный Витара же и вовсе лопухнулся. Узнав о вашем убытии, и сложив два и два, он получил твердое четыре. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, к кому именно вы направились. Правда, он не знал куда… Подняв по тревоге все свои кадры он довел вас до усадьбы Даэло, но там и потерял. Нет, в историю с вашей ногой он до конца не поверил, просто решил, что вы выполняете отвлекающий маневр. Вновь на вас он вышел, только когда вы выехали обратно в Айко. Информация достоверная, так что это не он.
Ассасин пододвинул к себе плотно накрытую тарелку, снял с нее крышку и вооружился ложкой. По кабинету разлился запах лукового супа.
— Как вы едите эту гадость? — поморщился Лавора, — Взяли б уж лучше пирога, или вон рябчики печеные есть…
— Мы убоину не едим, Лавора, вы же знаете.
Ненадолго в кабинете воцарилось молчание, нарушаемое лишь звуками приема пищи.
— Ну, хорошо. А если кто-то из моих людей работает на чужие разведки… — начал наконец первый советник.
— Бросьте, сэр Алан, — махнул рукой ассасин, — За ними всеми приглядывают. Мой вывод — в Айко проявила себя какая-то новая сила. Существует у нас не первый год, судя по всему, но кто это, и какие цели преследует, я сказать в затруднении. В заговор баронов я не верю, кроме Аазура и Саагора нами, всерьез, никто не интересуется, так что… Просто не знаю. Драконы?
Лавора спокойно выдержал взгляд Генкору.
— Нет, не они. Этот дракон — не изгой. Кроме того, это не тот дракон, о котором все подумали, и скипетра у него нет. Все что он может — это помочь нам в обороне перевалов. Договоренность достигнута. Я рассказал все, что вы хотели узнать?
Гораций кивнул и начал приводить свое платье в небольшой беспорядок, затем аккуратно расстегнул камзол сэра Алана на груди, снял с него шейный платок и забросил его на свободное кресло. Чуть подумав, он слегка взъерошил советнику волосы и извлек кружевной платок.
— Так-с, а это куда же… — пробормотал он.
— Дайте сюда, — Лавора взял платочек и затолкал его за манжет таким образом, чтобы краешек платка заметно выглядывал, — Ну, как?
— Идеально, — Генкору одел шляпку слегка набекрень и прикрыл лицо вуалью, — Целовать вас не буду, помаду не взял. Кстати, наш глава интересовался, не намерены ли вы в ближайшее время жениться?
Первый советник, который как раз в этот момент пил из кубка игристое саагорское, замер на мгновенье, а затем с громким фырканьем выплюнул вино на пол, и хрипло ответил:
— Да ни в коем случае!!! Не спрашивайте такое под руку, я ж подавиться мог.
— Жаль, вы самый завидный холостяк в Айко, а у него племянница в брачный возраст вошла… — бесстрастно ответил почтенный Генкору и вышел из кабинета отчаянно вихляя бедрами.
Лавора изобразил самое что ни на есть удовлетворенное жизнью выражение морды лица, и, откинувшись на спинку кресла, оглядел залу через полуоткрытые шторы. В общей зале сидело несколько купцов и цеховых старшин, а у входа расположилась парочка благородных, цепким взглядом ощупывающих помещение. Обоих сэр Алан отлично знал — это были телохранители Витара, так что первый советник ничуть не удивился, когда через минуту появился метрдотель, и сообщил, что к его обществу желает присоединиться барон Тайра.
— Хорошо, передайте Его Милости, что я прошу его присоединиться ко мне. Только попросите подождать минуту, я приведу себя в надлежащий вид. И задерните шторы снова, милейший, — ответил сэр Алан.
Метрдотель понимающе улыбнулся и ушел.
Вновь оставшись один, Лавора мгновенно извлек из рукава записку, переданную ему Тревором, и, развернув ее, быстро пробежал глазами ее содержимое.
Сэр Алан, полагаю, что в свете последних событий, слух о вашей грядущей опале будет вам весьма на руку. Не принимайте всего, что я наговорил, близко к сердцу — в моем дворце уши и глаза имеют не только стены, но и пол с потолком. Арин.
"Вот, старый лис. А я-то испугался уже", усмехнулся первый советник, спрятал записку в потайной карман, и неторопливо начал застегивать камзол. Приведя платье в надлежащий вид, он пятерней пригладил волосы, глянул на свисающий со спинки кресла шейный платок, на выбивающийся из-за манжета платочек, махнул рукой, и принялся за еду.
— Мои приветствия, благородный Лавора, — произнес второй советник, входя в кабинет.
— Мои приветствия и вам, барон, — доброжелательным тоном отозвался сэр Алан, и указал ножом на стол, — Присоединяйтесь.
Рэндом Витара выглядел, как всегда, блистательно. Высокий, мускулистый, поджарый, ни унции лишнего веса, с аккуратно завитыми и напомаженными черными волосами, в которых редко-редко пробивалась седина, с ухоженными руками и ногтями, волевым породистым лицом и изумрудными глазами, барон Тайра, в свои сорок четыре, по прежнему очень нравился женщинам, причем не только тем, для которых главными достоинствами мужчины являются его кошелек и положение в обществе, но и вполне романтичным особам. Галантный, обходительный, с безупречными манерами, всегда богато и со вкусом одетый, аристократ до мозга костей, он умел очаровывать. Очаровывать и мягким бархатистым баритоном, и выразительным взглядом, и экспромтом, но всегда вовремя, сочиненным стихотворением, и романтичной балладой, исполненной под аккомпанемент лютни, и неизменно свежими, яркими, неординарными, но в то же время галантными комплиментами. Женщины таяли, когда блистательный второй советник оказывался в их обществе.
Сэр Алан, полностью лишенный голоса, слуха (по его собственному выражению, когда он пел, дохли мартовские коты) и поэтического дара, выглядевший рядом с бароном сущим плебеем, завидовал талантам сэра Рэндома. Завидовал, и полностью отдавал себе отчет в этом чувстве. Правда, чувство зависти было скорее белым, чем черным — осознавая, что лишен этих несомненных достоинств, Лавора с уважением относился к их обладателям. Ну, а то, что он не любил благородного Витара… Что ж, это, в глазах первого советника, не умаляло достоинств политического соперника. Сражаться с сильным врагом всегда интереснее.