— Вот увидишь, завтра разберём пару приёмов на тренировке.
В этот момент к ним подошла Соня.
— Виталик, можно тебя на минуту? — позвала она.
— Можно.
— Не хочешь погулять?
— Ой, я даже не знаю. А сколько времени?
— Двадцать минут девятого.
— Ну тогда можно. Ладно, ребят, увидимся, — он отошёл, чтобы попрощаться с командой.
— Давай-давай, — улыбнулся Томин.
— Куда пойдём? — спросил Виталий Соню.
— Не знаю. Куда скажешь.
— Ну тогда пойдём до площадки, чтобы далеко от гостиницы не отходить.
— Хорошо.
— Как годовые тесты?
— Всё хорошо. Я отличница.
— Серьёзно? — удивился Виталий.
— Да. Тебе, разве, сестра не говорила?
— Да нет, мы как-то об этом и не разговаривали.
— Ну, теперь ты знаешь.
— Да.
Они заговорились об учёбе.
— Как тебе сегодняшняя игра? — наконец сменила тему Соня.
— Неплохая. Через неделю у нас будет приличный противник.
— Но ведь вы победите? — эту фразу она произнесла, когда они вошли на опустевшую площадку для хитбола.
— Не знаю, — улыбнулся Зарубин, — но я сделаю для этого всё и даже больше.
— А вообще, страшно играть? — Спросила соня, — подойдя к центральной отметке.
— Нет. Тем, кто боится играть, нечего и думать о выходе на поле.
— Это правильно. Я бы и сама поиграла с удовольствием, — Соня попыталась изобразить стойку хиттера перед разыгровкой.
— Нет. Для девчонок эта игра слишком жестока.
— Жаль. Слушай, я правильно стою?
— Нет, — слегка посмеялся Виталий.
— А как надо?
— Нужно наклоняться ниже, ноги ближе друг к другу и согнуть. Одну руку кулаком на асфальт, другую на весу.
— Вот так? — Соня сделала всё, как сказал Виталий.
— Ну, это уже ближе к правде.
— Из меня бы вышел неплохой хиттер, правда?
— Не знаю, — улыбнулся Виталий.
— А больно падать на асфальт?
— Временами да, но в основном относительно безболезненно. На нас же куча протекторов.
— Но ведь переломы всё равно бывают?
— Бывают. Но очень редко. Когда удар очень-очень сильный. Тут уж никакой протектор не поможет.
— Понятно.
Они ещё немного погуляли по площадке, обсуждая разные темы, но в основном это был хитбол.
— Ну ладно, пойдём, что ли, домой? — предложил Виталий, взглянув на часы.
— Пойдём, — улыбнулась Соня.
— У меня завтра экзамен по химии, нужно пораньше лечь.
— Ты готов?
— Конечно. Я же тоже отличник.
— Знаю. Алинка говорила.
— Но выспаться всё равно нужно.
— Понимаю.
Виталий поднялся на свой этаж и вошёл в комнату.
— Вот и вернулся, — сказал Михаил Алине, увидев его.
— А ты что тут делаешь? — спросил Виталий сестру.
— Тебя жду. Спокойной ночи пожелать.
— Ну-ну.
— Так что спокойной ночи, — Алина поцеловала Виталия в щёку, и попрощалась с Томиным.
— Спокойной ночи, — сказали Виталий и Михаил.
— Как погуляли? — спросил Томин, когда сестра Виталия вышла.
— Да нормально. Она забавная, — улыбнулся Зарубин.
— В каком смысле?
— Просто. Забавная и всё.
— Ну ладно.
— Погуляли и спать, — Виталий начал раздеваться.
— Значит, она теперь тебе нравится больше Лены?
— Нет, — покачал головой Виталий.
— Нахал ты, Заруба.
— Почему?
— Потому что понемногу забываешь о верности своей Оле.
— Нет. Я всё помню. Тебя не понять: то ты хотел, чтобы я о ней забыл, то теперь сомневаешься в моей верности.
— Да я не сомневаюсь.
— Чудно. А теперь пора спать. Мне завтра на экзамен.
— Давай.
Сам Михаил не выбрал химию для сдачи, потому что считал её чересчур сложной. Он выбрал другие предметы, поэтому на экзамены они ходили порознь.
Медленно войдя в холл, Зарубин посмотрел на большой экран. После этих выходных у турнирного древа исчез ещё один ряд, а в игровых данных была новая графа: игровой рейтинг. В этом пункте стояли баллы, набранные командами за прошедшие матчи. Играли роль не только хиты, но и удачные передачи, перехваты, процент времени владения мячом, победы на разыгровках и прочие статистические параметры. Соответственно, тот, у кого было больше баллов, имел большие шансы на победу. Виталия обрадовало то, что у них было шестьдесят два балла против сорока четырёх, набранных их будущим противником. Спокойно позавтракав, он отправился на экзамен.
Последний раз он сдавал химию вместе с Олей два года назад. Тогда они шли в школу вместе. Теперь же он шёл один, и не было никого, чтобы отвлечь его от этих мыслей.
После сдачи он мог полностью сконцентрироваться на тренировках и игре. Время до очередного матча пролетело незаметно, и он так и не порадовал своих товарищей революционной тактикой. Он решил это сделать перед самой игрой, когда они уже были готовы выходить на площадку.
— Наша новая тактика — ловушка, — сказал Виталий.
— Что? — спросил Мышевский.
— Ловушка, — повторил он.
— Почему ты на тренировке о ней молчал? — возмутился Томин.
— Потому что на тренировках за нами следят.
— Кто?
— Не знаю. Но на той игре у меня возникли подозрения, и я решил перестраховаться. Да и открытые игры у нас уже были.
— А мне кажется, что всё было нормально.
— Хорошо, давай сыграем обычную комбинацию. Поехали!
Едва Виталий схватил мяч, и стандартно отдал его вперёд, как принимающий игрок оказался в кольце. Вся ситуация закончилась перехватом, который в конечном счёте чуть не превратился в хит.
— Видели? — с победной интонацией спросил Зарубин.
— Да уж, — разочарованно сказал Мышевский.
— Теперь играем как надо, — сказал Зарубин, — сначала о защите: если игра пойдёт не по плану, ваша задача — остановить мяч. Теперь остальным: он возьмёт мяч и ринется вперёд. Юра, ты берёшь мяч, Миха бежит ко мне. Я не останавливаясь иду к контрольной. Юра — Михе, Миха — мне.
— Ясно, — кивнул Мышевский.
— Твоя задача сразу после свистка — избежать блокировки, и быть открытым. Если всё пойдёт, как я думаю, то закрывать тебя они не будут, у них и так забот хватит.
— Ладно.
— Поехали.
Эта ловушка получалась только потому, что хиттер противников не догадывался что мяч достался ему не случайно. Уверенная победа пять — три помогла Виталию и его команде перейти в четвёртый круг.
Играть с интервалами в день-два было сложнее, чем раз в неделю, но зато при этом отпадала необходимость в тренировках. Круг за кругом их команда проходила вперёд, даже когда противник имел перевес. Игру за игрой Виталий полностью выкладывался, чтобы победить.
Начиная с шестого тура, матчи переходили с маленьких площадок в огромный игровой комплекс. Четыре игры в день на каждом из четырёх стадионов. На весь шестой круг отводилось два дня.
Перед очередным матчем Виталий аккуратно уложил форму в сумку и стал одеваться.
— Нервничаешь? — спросил Томин.
— У них на четыре балла больше.
— Да хорош тебе. Баллы эти ничего не значат.
— Не зря же их ведут.
— Эй! Посмейся над этим, и мысленно скажи, что мы победим в любом случае, — Михаил встал перед Зарубиным и, улыбнувшись, взял его за плечи.
— Зараза ты, Том, — улыбнулся Виталий.
— Пошли, а то опоздаем.
— Ага.
Команду и её болельщиков до стадиона вёз автобус. Сидя в нём, Виталий ощущал себя важным спортсменом, хотя и понимал, что это не так. Шестой круг это не финал, поэтому важность Зарубина простиралась пока только на его команду.
Большой стадион в центре был предназначен для главных финальных игр. Поэтому пока что Виталий мог только мечтать о том, что выйдет на его асфальт. Зрители шли на трибуны, а игроки в раздевалки. И хотя в турнире оставалось ещё довольно много команд, повышение статуса каждой из них было заметно.
— Нервничаешь? — спросил Мышевский, когда после переодевания Виталий стал разминаться.