Быстро бросив в бутылку пять драже, он вернул её на место.
— Кому-то пора просраться, — ехидно сказал Михаил, отходя к своей вешалке.
Потом он только улыбнулся себе, когда Артём сделал глоток воды, выйдя из душа. «Правильно. Попей сегодня, и на завтра оставь», — подумал Михаил, когда его жертва убирала бутылку на место.
Не смотря на результат жеребьёвки, случай всё-таки был на стороне Виталия. Если бы Артём догадался о причинах расстройства в животе, он бы принял меры, но этого не произошло, а лимонад он допил только утром в день игры.
— Ну что? — спросил капитан у Артёма, — ты уже третий раз в сортир бегаешь.
— По ходу отравился чем то. Но играть могу.
— Представляю. Зарубин! Разминайся, — злобно скомандовал хиттер.
— Но почему? — возмутился Артём.
— По кочану, — злобно сказал Коля.
Виталий был обрадован этой приятной неожиданностью и энтузиазмом принялся разминаться.
— Ну что, готов? — к нему подошёл Томин.
— Да.
Эта игра была намного сложнее предыдущей. Первым подтверждением этому был маленький счёт — всего на всего три — два. Преимущество в одно очко у команды Виталия. Большинство его вариантов и попыток разбивались о стену защиты противника: всегда кто-то неожиданно появлялся и перехватывал мяч. Но победу всё же удалось вырвать.
— Ну что, Зарубин, как тебе эти? — спросил капитан после игры.
— Быстрые.
— Видишь, если есть быстрота, тактика имеет меньшее значение.
— Нет, — отрицательно покачал головой Виталий, — помогла им именно тактика. Их задний правый вечно меня донимал.
— Это да, — подтвердил Мышевский, — самый шустрый у них.
— И непонятно откуда он берётся, — добавил Томин.
— Он наверно особо не заходил на вторую половину, да и бегает быстро. Успевает среагировать.
— В общем, мы молодцы! — воскликнул Юра.
— А то! — подхватил Томин.
После такой тяжёлой и важной победы капитан остался доволен командой, а Виталий снова стал участником стартового состава.
Глава десятая Досрочное окончание
Справедливости ради надо отметить, что не всё было так безоблачно. Бывали и поражения, но в целом команда продвигалась вперёд. Вскоре, когда погода стала позволять, игры были перенесены на открытый воздух. Да и зрителей прибавилось значительно, ведь, как правило, в финале сезона игры были довольно интересными.
В мае начались игры на вылет. Проигравшая команда выходила из турнира, победившая переходила на ступень выше. С такими условиями победа приобретала особую значимость.
И вот в один из жарких дней команда Коли Железнякова в очередной раз вышла на асфальт. Сейчас, в конце сезона, особенно нужно было быть готовым к жестокой схватке. Сюда не доходят слабые. Здесь игра значительно прибавляет в цене. И уже первая игра доказывала справедливость таких заключений. Подойти к контрольной зоне противника было почти невозможно, а он как назло ещё опережал на очко.
— Ну? Зарубин, есть идеи? — спросил капитан перед очередной разыгровкой.
— Есть. Отдать мяч мне напрямую.
— Сбрендил? Поймают.
— Придётся рискнуть. Их задний на блокировке только при таком раскладе не успеет.
— Ну дам я тебе, а что дальше?
— Дальше я пойду в контрольную.
— Один?
— Нет, конечно. Все кто свободен, за мной.
— Тогда так, — начал Коля, — ты идёшь, я блокирую заднего, Том — защитника. Юрец на подхвате. Если что, отдашь ему.
— Да. Хорошо.
— Начали! — скомандовал Железняков.
Со временем Виталий понял значение словосочетания «снять с игры». Оно значило причинение одному из игроков травмы. Специально, но под маской случайности. И Виталию стало казаться, что задний нападающий хочет сделать именно это.
На этой разыгровке Коля не взял мяч, но после двух минут ожесточённого противостояния его удалось перехватить.
— Всё. Они достали. Сейчас я возьму, — сказал Капитан, — работаем, как договорились.
Он взял, и сразу же отдал мяч Виталию. Зарубин устремился вперёд. Поднырнув под защитника и толкнув его локтем в бок, он вышел один на один с контрольным. Здоровенный игрок устремился на Виталия. Он так увлёкся жаждой расправиться с Зарубиным, что не заметил Мышевского, зашедшего с фланга. В последний момент Зарубин отдал мяч товарищу, и Юра сравнял счёт.
— Так. Отлично, — начал капитан, — сравняли. Теперь бы обогнать.
— Сделаем, — уверенно сказал Виталий.
— Есть идеи?
— Да. Только что пришла одна. Отдать мяч назад, но не нападению, а защите.
— Нам? — спросил левый защитник.
— Сдурел? — возмутился капитан.
— Слушай, они устремятся сюда, а ты пойдёшь вперёд, они отвлекут, а я возьму защитника, он, скорее всего, останется на месте.
— С чего ты это решил?
— Да с того. Ему нужен не мяч, а я. А пока я рядом, ты пройдёшь.
— Ну смотри мне, если это не сработает.
— Увидишь.
Так и было сделано. Команда рефлекторно устремилась за мячом, а Виталий с Железняковым двинулись вперёд. Зарубин знал, что его задача перехватить заднего нападающего, а защиту и контрольного Коля преодолеет.
Выждав нужный момент, Виталий заблокировал свою цель. Но не совсем удачно. Нападающий сильно толкнул его справа, и Зарубин упал, сильно ударившись об асфальт левым плечом.
Рука сразу заныла. Виталий знал, что если не встать и не показать, что всё в порядке, о продолжении игры можно забыть. Он поднялся, и, стерпев боль, подошёл к хиттеру.
Благодаря жертве Зарубина им удалось выйти вперёд по очкам.
— Как рука? — спросил Михаил.
— Нормально, я ж в протекторе, — сказал Зарубин.
— Хорошо.
Как бы Виталию хотелось, чтобы это было правдой. Протектор, конечно, хорошая защита, но удар такой силы он был способен лишь смягчить.
На любую попытку пошевелиться левая рука отвечала сильной болью. И чем больше времени проходило, тем сильнее эта боль была. Виталий и сам был готов сдаться, потому что с одной рукой играть невозможно.
Он был зол на заднего нападающего, причинившего ему эту травму. И тут в голове Зарубина мелькнула мысль снять его с игры, пока он не сделал это с ним. Нужно прыгнуть на него всей массой и свалить, а заодно ударить, как будто случайно. Да. Для этого как раз хватит одной руки. А уж если это удастся, то его команде будет заметно проще победить.
Он размышлял об этом во время того, как капитан обрисовывал стратегию следующей игры.
— Зарубин! — окликнул Виталия.
— Получаешь мяч, потом отдаёшь и блокируешь защитника или заднего нападающего, если он к тебе сунется.
— Понял.
— Поехали!
Эта комбинация подходила как нельзя лучше для плана, который задумал Виталий. Оставалось только выполнить его.
Он принял мяч и устремился к своей цели. Оказавшись между защитником и нападающим, он отдал мяч, и за этим последовало столкновение.
Едва он сделал взмах, чтобы нанести удар, который задумал, ему в спину врезался массивный защитник. Подавшись немного вперёд от этого толчка, Виталий по инерции ударил нападающего серединой предплечья в область ключицы.
Нападающий взвыл. Удар был сильным ещё благодаря тому, что произошёл по инерции массы двух человек. Виталий почувствовал, как прогнулся пластик, и что-то хрустнуло под ним.
Но и сам он не избежал травмы. Руку Виталия тоже пронзила острая боль, но он издал нечто вроде рыка сквозь стиснутые зубы. Из троих участников этого столкновения в нормальном сознании был только защитник. Он стащил Виталия со стонущего нападающего и аккуратно положил спиной на асфальт.
В глазах Зарубина всё плыло, он слышал только отголоски звуков: «…Носилки… Скорее… Готовьте машину…». После он потерял сознание. Аккуратно положив его на носилки, доктора заметили кровавые подтёки на форме в районе левого плеча.
Сначала к нему вернулся слух…
— Когда он придёт в сознание? — Виталий узнал голос отца.
— Он просто спит. Ему сделали укол снотворного, — этот голос был ему незнаком.