5 сентября выступила кавалерия и 1-й эшелон пехоты из 5 рот, 6 орудий и полусотни казаков. 6-го числа двинулся и 2-й эшелон из 6 рот, 4 орудий и полусотни.
В гарнизоне Петро-Александровска остались: 8-й линейный (5 рот) и 4-й стрелковый (4 роты) батальоны, 4 сотни оренбургского казачьего войска, всего людей 2365 чел. при 4 пеших и 4 горных орудиях.
На вооружении форта стояли 2 нарезных орудия, 2 единорога 1/4 -пудовых и 4 хивинских пушки. Впоследствии каракалпаки привезли сюда из крепости Ак-кала, стрелявшей по флотилии, еще 2 пушки. Итого 10 орудий.
Со вторым эшелоном отправился и Кауфман, решивший лично довести войска до Ташкента. На ночлеге у Ичке-яра один из арестованных, в качестве заложника, туркменских старшин, отправившись будто бы набрать воды, кинулся в реку и поплыл, ныряя по временам от выстрелов, но наконец в него попали и тело его поплыло вниз по реке… От Сардаба-куля отряд уже разделился на 4 эшелона, чтобы легче одолеть безводные переходы. Первый выступил 11-го числа. Сильные верблюды, достаточное количество водоподъемных сосудов, как прямой результат тяжкого опыта, сделали то, что воды было не только достаточно, но аму-дарьинская дошла даже до Хал-ата, где ею и наслаждались, распивая чай! Да и дни были серенькие, прохладные; жажды прежней не было.
В Хал-ата дана дневка, чтобы разобрать оставленные здесь в передний путь вещи и принять провиант до Карак-ата. Здесь Кауфмана встретило бухарское посольство, поздравить с прибытием, и преподнесло обширную палатку с постелью и разными походными принадлежностями. Несколько малых палаток получили и чины штаба. Кроме того, Кауфман получил 10 лошадей, несколько кусков разных материй и 1200 халатов, которые он подарил солдатам для покрывания на ночь, запретив надевать их днем.
Гарнизон укрепления Св. Георгия присоединен к 3-му эшелону, и 17 сентября укрепление было упразднено. Все, что еще осталось в складах — провиант, фураж, спирт, турсуки, — все сдано под расписку купцу Громову для перевозки в Петро-Александровск.
От Джангельды до Джизака Кауфман со штабом и конвойной сотней, имея багаж и продовольствие на конских вьюках, отделился от войск и, минуя Арстан-бель-Кудук, Аяк и Балта-салдыр, прошел 149 верст, либо по иным колодцам, либо в Джизак, откуда на почтовых отправился в Ташкент и прибыл сюда вечером 28 сентября. Плестись с пехотой ему надоело, как видно, довольно скоро.
В Джизаке его встретили генералы Колпаковский, Абрамов, множество офицеров, депутации от народа и городов. Отсюда началось триумфальное шествие. В Чиназе первая встреча от войск. В 4 верстах от Ташкента в роскошных шатрах приготовлен пир, а когда стемнело, сожжен фейерверк с вензелями Кауфмана и названиями его побед… У въезда в Ташкент воздвигнута триумфальная арка; по пути стояли войска шпалерами, держа ружья на караул и громкими «ура» приветствуя покорителя Хивы.
Войска вступили эшелонами 11,12 и 13 октября, пробыв в походе ровно 7 месяцев. Кауфман выезжал на встречу каждого эшелона. 16-го числа назначено было празднование успешного окончания похода молебном и парадом, а через час после парада — обедом в знаменитом саду Мин-урюк (тысяча абрикосов). Обед давало русское и сартовское городское общество. В ротонде сада был сервирован завтрак для офицеров, воротившихся из похода. Вечером в городском клубе дан был бал. В этот же день отдан был приказ о расформировании отряда.
Посмотрим теперь, как шли домой оренбуржцы и кавказцы.
На Кизил-такир Саранчов простоял с 22 июля по 4 августа, собрав с туркменов 20 687 руб. 50 коп. деньгами, 7 пудов 33 фунта и 20 золотников серебра в слитках и 731 верблюда.
31 июля Кауфман приезжал проститься с оренбуржцами. 6-го числа оренбуржцы перешли в Куня-Ургенч, дождались, пока прошли кавказцы, и 19 августа выступили в обратный путь на Эмбу, захватив по дороге гарнизон, оставленный ими в Кунграде. Жары не было, а против ночных холодов на Устюрте имелись кошмы. К 25 сентября все эшелоны собрались на Эмбенском посту. 26-го отряд был расформирован и разошелся тремя колоннами на Оренбург, Орск и Уральск знакомыми дорогами.
Оренбургская и орская колонны пришли на место 12 октября, уральская — 17 октября.
Болезненность и смертность в отряде не только не превышала, но даже была менее, чем вообще в Оренбургском округе в мирное время. Число больных в околодках относилось к списочному числу людей, как 1: 3; в лазаретах как 1: 17 1/2. Умерло 18 человек, т. е. 5 человек на 1000, а в округе, например, в 1868 и 1869 гг. умирало по 12, а в 1870 и 1871 гг. — по 18 человек. Таким образом, большие расходы, потраченные на улучшение снаряжения и содержания солдат оренбургского отряда, окупились с лихвой.