– Вот! – в том же лаконичном стиле ответила я и вытолкнула вперед Рому.
– Постоялец? – спросила тетя Люся, с интересом оглядев молодого человека с растрепанной головы до мокрых ног.
– Никак нет, мэм! – гаркнул Рома, вытянувшись во фрунт.
– В каком полку служили, поручик? – сердито прошипела я ему в ухо. – Давай без «мэм», тут американизмы не в ходу.
– Я тетя Люся! – посуровев, сообщила моя хозяйка так величественно, словно далее по умолчанию следовал титул «Божьей Милостью королева Англии».
– Товарищ теть Люся! – мгновенно сменил пластинку смышленый красавчик. – Разрешите представиться: я Роман! Прибыл в ваше полное распоряжение!
– Полное, говоришь? – Наша королева повторно оглядела добровольного вассала.
Взгляд был оценивающий, и моя Тяпа занервничала:
– Чего глазеет ведьма старая?
– У него денег нет и жить негде, но он работящий! – поспешно сказала я.
– Работящий, – задумчиво повторила хозяйка, вновь пройдясь по фигуре парня инспекторским взглядом.
Тут уже и я заволновалась. Тетя Люся – дама энергичная, с большим вкусом не только к деньгам, но и к радостям жизни. А ну как она сейчас назначит моего красавчика на особо творческую работу в свою опочивальню?
– Теть Люсь, его пожалеть надо! – заканючила я, призвав в помощницы мастерицу нытья и плача Нюню. – Хороший парень, хоть и выпивает иногда, а как ему не выпивать, если у него жена-стерва налево бегает, а он на нервной почве потенции напрочь лишился?
Рома поперхнулся возмущенным возгласом и в приступе кашля согнулся пополам.
– И здоровье совсем потерял! – закончила я, умело использовав ситуацию.
– Лечиться надо, – веско сказала на это тетя Люся и задумчиво потерла лоб.
Мы в почтительном молчании ждали монаршего волеизъявления и дождались.
– Я тебя в санаторий устрою! – объявила хозяйка.
Я вытаращила глаза, не смея верить сказанному. Тетя Люся, которую в поселке за глаза называют старушкой-процентщицей, за свой счет купит чужому человеку путевку в санаторий?!
– В «Жемчужном колосе» срочно нужен смотритель бассейна, – сказала меж тем хозяйка. – Две тысячи рублей в месяц.
– Две тысячи? Мне? – повторил Рома.
По тону чувствовалось, что ничтожность суммы не соответствует его самооценке.
– Две тысячи мне, – твердо сказала тетя Люся. – Комиссионные. Ведь это я устраиваю тебя на работу, не так ли?
Мне полегчало. Зря я тревожилась, хозяйка в полном порядке, ведет себя совершенно нормально – как паук-кровосос.
– Тебе будут платить три, и на тысячу ты вполне проживешь, потому что тебе дадут жилье и позволят питаться в столовой после отдыхающих, – объяснила хозяйка. – Так вся обслуга живет.
Рома не выглядел счастливым, и тетя Люся сочла нужным его подбодрить.
– Ничего, сыт будешь! – пообещала она. – За отдыхающими остается очень много еды. Особенно плохо они кушают манку.
– Я тоже плохо кушаю манку! – пожаловался мне Рома, когда мы вышли из офисной беседки и удалились за пределы слышимости.
– А сейчас? – спросила я вредным голосом Тяпы.
– Сейчас съел бы, – прислушавшись к урчанию в пустом желудке, грустно признался красавчик.
– Вот и не выпендривайся! И знаешь что? Раздевайся!
– Здесь? – удивился он, повертев головой и послав мимолетную улыбку жадно глазеющей на нас Софи. – Сейчас?! Танька, одумайся, люди же кругом! – И красавец вопреки сказанному с готовностью расстегнул ремень на штанах.
– Застегнись! – рявкнула я. – Ты что подумал? Я тебя просто переодеть хочу, чтобы ты не был похож на короля в изгнании! Королю небось и трех тысяч не заплатят, одной манкой откупятся. Стой, где стоишь, я тебе другую одежду принесу!
Он замер вблизи барбарисового куста, как парковая скульптура, а я метнулась к себе в курятник, спешно отыскала в шкафу чистые бриджи и футболку и принесла все это Роме. Он уже не стоял под кустом один, а сидел на лавочке в компании Софи, с удовольствием поедая хачапури. И Софи, зараза такая, заботливо держала наготове второй пирог и бумажную салфеточку.
– Сонечка, тебя там тетя Люся зовет! – соврала я. – Срочно!
– Я не прощаюсь! – проворковала Софи, неохотно отклеиваясь от лавочки.
– Зря! – сказала я и забрала у нее хачапури и салфетку.
– Очень милая девушка! – радостно сказал Рома, проводив благосклонным взглядом круглую попу Софи.
Я сердито подумала, что Соньке не помешало бы похудеть. Ишь, отрастила себе задницу, весь обзор закрывает, мешает пейзажем любоваться!
– Лезь под куст и переоденься, – велела я парню. – Да поторопись, надо побыстрее шагать в «Жемчужный колос», пока вакансию не заняли. Мало ли желающих целых три тысячи получать и дармовую манку трескать!
Мои бриджи были Роме коротковаты, а майка откровенно тесна.
– Как я выгляжу? – с беспокойством спросил он, продравшись сквозь завесу зеленых веток.
– Как сирота казанская! – едва не всплакнула Нюня.
– Шикарный прикид! – весело сказала Тяпа. – Секонд-хенд от-кутюр! В таком виде ты смело можешь просить в столовой добавки, тебе даже нищий бомж захочет оказать гуманитарную помощь!
Я забрала у бывшего красавчика сверток с костюмом от Диора, дав взамен пирог, которым он и утешился.
В одиннадцать часов дня экс-миллионер уже был принят на работу в санаторий «Жемчужный колос», получил ключ от щелястого деревянного домика размером с хорошую собачью будку, познакомился с поварихой, ответственной за раздачу сирым и убогим неликвидной манки, и приступил к своим обязанностям смотрителя бассейна.
– Разумеется, без документов мы не можем оформить вас на работу официально, – сказала, вручая ему ведро и сачок, директриса заведения. – Это нарушение с нашей стороны, но за вас попросил и поручился проверенный товарищ… В общем, можете взять в кассе тысячу рублей авансом, бухгалтера я предупрежу. Кстати, как ваша фамилия?
– Иванов! – бодро отозвался тети-Люсин протеже. – Роман Иванович Иванов!
– Врет! – оценив избыточную искренность тона, убежденно шепнула Тяпа.
И на сей раз я и Нюня с ней согласились.
Глава 2
Мироздание нам поможет!
Послеполуденную жару мы с Софи пережидали в нашем курятнике. Четыре тетки, составляющие нам компанию по ночам, с утра до вечера кухарят у тети-Люсиного соседа Артура. Он владелец полуподпольной пекарни, снабжающей выпечкой в ассортименте всех пляжных разносчиц. С нашей хозяйкой у Артура давняя дружба, ей он уступает свою продукцию чуть дешевле, чем другим оптовым покупателям, что позволяет тете Люсе устанавливать на пироги демпинговые цены. Так, наша Софи реализует хачапури по девятнадцать рублей, а конкурирующие лоточницы – по двадцать. Иногда, если Соньке очень хочется распродать товар побыстрее, она сбавляет цену еще на рубль и выигрывает время на отдых, при этом теряя деньги: этот самый рубль – ее собственная прибыль, остальные восемнадцать рэ идут в бездонный карман хозяйки. Кроме того, у Софи, в отличие от других лоточниц, имеющих дело с круглыми суммами, постоянно напряженка с разменной монетой для сдачи. Поэтому она вынуждена дружить с владельцем игрового клуба Аскером Ачмизовым. Тот лопатой выгребает металлические деньги из своих автоматов, и разменять приятной девушке сотню-другую рублей серебром для него не проблема.
На сей раз один из Аскеровых пятаков Соньке особенно пригодился: она положила его сначала в морозилку, а потом на свой левый глаз, медленно, но верно заплывающий синевой. Фингалом Софи наградила одна из конкуренток, очень недовольная ее финансовой политикой. Таким образом, досрочно распродав свои хачапури по восемнадцать рупий, Софи могла завалиться в койку сразу после обеда и преспокойно спать аж до утра: на приличные развлечения и перспективные ночные знакомства с синяком под глазом рассчитывать не стоило. По этому поводу я выразила соседке сочувствие, которое было тем более искренним, что подкреплялось эгоистической радостью. С таким фонарем Софи не рискнет заигрывать с моим красавчиком. Одной меньше!