Некоторое время они с Селин упрямо смотрели друг другу в глаза, бывшая жена отчаянно задирала вверх подбородок и хотела казаться более сильной и властной, чем была на самом деле.
Вальдер прекрасно читал её беспомощные угрозы и видел всю череду тревог, душащих Селин, о том, что может сделать ее бывший муж в отместку за её проступок… и на что еще он способен.
Он знал, каким порой злым и безумным может быть его взгляд. Бывало, он вынуждал делать её то, что ей не нравилось, или нарочно провоцировал на эмоции, так, что Селин первая кидалась на него с кулаками, но в какой семье всё бывает всегда сладко?
На самом деле всегда было интересно понять, есть ли хоть что-то глубже той плоской безликой маски, что носит его жена. Есть ли хоть что-то яркое и настоящее помимо дежурной улыбки, назойливой заботы и… страха.
Айза почувствовала их напряжение и замерла, отчаянно цепляясь маленькими хрупкими пальцами за его руку.
— Пап, — пробормотала она, когда его хватка стала слишком сильной.
Вальдер почувствовал это и смягчился. Айза ни в чем не виновата.
— Ты когда-нибудь была в новом императорском парке? — обратился он к ней, медленно отводя взгляд от Селин. — Говорят, его недавно открыли.
— Нет…
— Когда вы вернетесь? — кусая губы, спросила Селин, мечась тревожным взглядом с дочери на него и даже оглянулась, будто ждала поддержки от того четвертого, которого нет сейчас рядом.
— Когда нагуляемся, — подмигнул Вальдер и повел Айзу из дворца.
Дочка оглянулась на мать, всё-таки поймав её тревогу, но только помахала ладошкой.
— Пап… а мы правда пойдем в парк? — задрала она к нему голову. — И ты расскажешь, где был? Мама говорила, ты ездил куда-то в жаркие края, видел там слонов и крокодилов, что там всегда лето. И еще, что ты нашел себе новую жену.
— Нет, Айза, не нашёл, — с улыбкой, но резче, чем хотелось, прервал её Вальдер. — Твоя мама ошиблась. Но я обязательно всё расскажу тебе как-нибудь потом.
Вальдер сам не до конца понимал, почему захотел побыть с дочерью. Вполне достаточно было повидаться час и разойтись своими дорогами.
И даже желание побесить Селин не казалось сейчас ему преобладающим. Хотя часть души по-прежнему жаждала мести. И нет, дело не в разбитом сердце — сердца у него, похоже, и нет — а вот уязвленное самолюбие толкало на самые мрачные мысли.
Однако… так некстати пришли воспоминания о Ясмин и ее нерожденном сыне. Сыне? С чего он вообще решил, что это был бы сын? Или и на это распространяется дар Четырех богов. Похоже, эти воспоминания сделали Айзу важнее, чем она была — до. Возможно, больше и не будет ничего. Никакого продолжения.
Вальдер коротко вскинул голову к небу, щуря глаза. Такое горячее и огромное на Юге солнце было здесь, в столице Иввара, лишь бледным пятном сквозь облака.
Айза продолжала восторженно о чем-то рассказывать, но он толком не слушал. Только отвечал изредко и указывал на интересные места, с любопытством наблюдая за восторгом дочери по самым незначительным поводам.
После парка они дошли до набережной, на которой ровными рядами, стройно высились парусники. Один, второй, третий… Штук десять точно. Сиркх, судя по всему, готовится к продолжению войны.
Да, он сверг предыдущего, слабого и немощного короля, и занял его место. Завоевал в считанные годы Энарию, Итен, Корсакийские острова — распространив с помощью религии свое влияние на все ближайшие окрестности.
Магов боялись. Магов… не все любили. Отныне они не прислужники и советники королей, а полноправные правители. Их сила признана подтверждением Четырех богов о том, что человек достоин этой власти над другими живыми существами и над природой. Однако не все готовы были это признавать, и, например, на том же Юге — держались за старую веру до последнего.
Вальдер замер на набережной, подняв ворот камзола к шее и глядя в сумеречную, пасмурную даль.
— Папа, — снова раздался голос Айзы.
Он взглянул вниз, подхватил дочь и усадил напротив себя на высокую бочку, стоящую на пристани.
— А ты… ты правда снова уйдешь на войну? — спросила она, заглядывая в его лицо и ерзая на влажном от моря дереве.
Так забавно смотреть на это маленькое лицо и видеть на нем свои же черты. Глаза с золотистым ободком возле темно-зеленой радужки, изгиб губ и даже такой же упрямый подбородок с ямочкой у губ. Как будто смотришь в свое, искаженное временем и другой кровью отражение.