Ноа зарычал, хищно оскалившись. Он понимал, что она сбежит, если он начнет обращаться, воспользовавшись этим.
- Я все равно уйду, Ноа, - будто понимая ход его мыслей, улыбнулась ведьма. - Но, мы еще поговорим как-нибудь. А напоследок, я, так и быть, снова помогу тебе.
Обездвижив его взмахом руки, Лиз внезапно достала из кармана платья свой ритуальный кинжал и всадила его в его загривок. Тело мгновенно охватила боль, а по шерсти потекла горячая кровь, но он и с места не сдвинулся, парализованный, до тех пор, пока она не ушла. Только рухнув на пол, как подкошенный, Ноа смог начать обращение обратно в человека, давшееся ему труднее, чем когда-либо. А в следующий миг раздался, леденящий душу, крик Кьяры. Последнее, что он увидел, было, перекошенное от ужаса, лицо жены.
***
Кьяру трясло от эмоций. Ее мозг просто отказывался принять все произошедшее. Она сидела в комнате ожидания в больнице и раскачивалась из стороны в сторону. В коридоре столпились люди: Хэйс, который первым подоспел на помощь, когда Ноа ранили, леди Хелен и Амелия, уже пришедшие в себя, несколько Глав родов, включая ее отца и даже Луиза, трескотня которой разносилась где-то на заднем фоне.
Кьяра никого не видела и не слышала. Она не ощущала рук Амелии, обнимающей ее за плечи, не видела стакана воды, который протянул ей Хэйс, не слышала слов ободрения от свекрови и ее тихую молитву. Все, что девушка видела перед собой – это мертвенно-бледное лицо Ноа, его тело, окрашенное в багрово-красный, закрытые глаза, которые не открывались, как бы она не звала его и холодную кожу. Ледяную. Но ведь это Ноа! Он всегда был таким горячим, его кожа обжигала жаром, а глаза способны были подчинить волю одним только взглядом. Как он мог вдруг так угаснуть? За считанные минуты. Этого не могло случиться. Он не мог уйти от нее.
***
- Кьяра?
Хриплый шепот. Такой слабый. Но она услышала. Кьяра вскочила с кресла, на котором уснула и подошла к больничной кровати. Ноа все еще был мертвенно-бледным и выглядел слабым, но его взгляд был наполнен силой, когда она посмотрела на него.
- Я не знал…
- Не говори, я позову доктора, - прервала его девушка.
Теперь, когда она знала, что с ним все будет в порядке и больше не боялась за его жизнь, ее гнев вернулся. Да, она любила этого эгоистичного ублюдка, волновалась о нем, но он все еще был человеком, подвергшим опасности детей и предавшим ее доверие. О том, что случилось с ее последней памятью об Алекс, Кьяра пыталась не думать.
- Постой.
Ему каким-то чудом удалось схватить ее ладонь. Он был слаб, как котенок и она с легкостью могла вырваться, но не стала. Потому что ее остановили слезы в его глазах. Она сошла с ума или Ноа Фитцджеральд действительно плакал?
- Мне очень жаль… - прошептал он. – Из-за нашей дочери.
А вот это было по-настоящему больно. Сломало ее. Кьяра вырвала свою ладонь, будто обжегшись, и упала задницей прямо на пол. То, о чем она запрещала себе думать, вырвалось на свободу, раня так сильно, что ей хотелось расцарапать грудь и вырвать свое сердце, лишь бы оно перестало так болеть. Кьяра взвыла, словно раненое животное, полностью окунувшись в свою боль. Она не слышала грохота, когда Ноа упал, попытавшись встать с кровати, не ощущала его рук, обнимающих ее, не искала утешения в нем. Кьяра плакала о своей дочери, полностью выпустив эту боль наружу, и плакала до тех пор, пока врач не вколол ей успокоительное, после которого она просто отключилась. Она не сможет забыть. И простить тоже, наверное, не сможет.
***
Ноа вернулся домой через два дня. Кьяра больше не навещала его в больнице, но узнавала о его состоянии у леди Хелен. Тем утром, когда он должен был вернуться, Кьяра специально поехала навестить Лили, а вернувшись домой после обеда узнала, что несмотря на предписания врачей, Ноа проигнорировал постельный режим и работает в кабинете.
- Я волнуюсь за его самочувствие, - сказала леди Хелен. – С утра здесь собрались все члены совета и провели экстренное собрание, продлившееся больше трех часов. Люди паникуют. Главы родов оповестили всех своих о произошедших изменениях, но они все равно продолжают звонить и пытаться встретиться с Ноа. Как будто он скажет им что-то новое.
«Вот ведь упрямый осел!»
Ни слова не говоря, Кьяра выскочила из гостиной и решительно направилась в сторону кабинета, однако у двери ее задержал Мёрдок.