— Перешёл вот на электронки, — зачем-то сообщил он. — От обычных будет рак, а эти вроде как безопасно.
— Тебе рак не грозит, — сказал я. — Всё равно не доживёшь.
На крыше оказалось неожиданно много народа. В центре крыши я увидел Риту, лежащую на каком-то подобии стола, а рядом с ней стояла невеста Вадика. Катя, кажется.
— Наконец-то, — проворчала она.
В изголовье у Риты лежал прозрачный хрустальный шар, напоминающий волейбольный мяч.
— Медленно подходишь и кладёшь руку на шар, — приказала Катя. — И без глупостей, если не хочешь, чтобы твоя подружка обзавелась парой лишних дырок.
Не люблю, когда мне приказывают. Особенно в таком тоне. Но Катя держала над грудью моей девушки золотой трезубец, лезвия которого были остры, как бритвы. И я не видел ни единого шанса успеть сделать что-то прежде, чем она нанесёт удар. Я вдруг вспомнил, с каким кланом собирались породниться Чернышевы. Катя была из рода князей Бельских. Артефакторы.
Глава 25
Артефакторы были одним из самых таинственных и закрытых сообществ всего магического мира. Своими знаниями они не делились ни с кем, а свои поделия продавали за бешеные деньги, имея в своих клиентах абсолютно все роды. И хотя самыми сильными считались артефакты древности, новодел тоже был востребован.
Причём спектр их применения разнился от простейших бытовых амулетиков (чтобы молоко не скисало или чтобы домашние вредители не заводились) и до полноценных боевых тотемов, колоссально повышающих боевые возможности мага. Та же Подвеска Последнего Шанса или Призма Чёрной Луны, всё это дело рук артефакторов. Пусть даже секрет их изготовления давно был утрачен.
И я вспомнил одно непреложное правило. Если где-то прибыло, то где-то убыло. Всё стало ясно. Бельские практикуют человеческие жертвы, чтобы напитывать свои артефакты силой.
— Руку на шар, — капризно приказала девушка.
Здесь точно был какой-то подвох. Ловушка. Шар напоминал тот, которым меня проверяли на входе в банкетный зал. Может, они хотят убедиться, в самом деле я Спектр или нет?
— Правую? Левую? Может быть, обе? — спросил я. — Простите, я в первый раз участвую в тёмных нечестивых ритуалах, и не знаю, как себя вести.
— Ты испытываешь моё терпение! — прошипела Катя, проводя трезубцем по обездвиженному телу Риты.
Остановился трезубец у самого её горла, на молочно-белой коже выступили алые капельки крови, похожие на маленький бисер.
— Ладно, ладно, чего вы! — воскликнул я. — Кладу.
Я медленно начал подносить руку к прозрачному хрустальному шару. Касаться его не хотелось совершенно, я чуял подвох, но выбора не было. Риту лишат жизни быстрее, чем я успею что-то сделать. Даже если я попытаюсь воздействовать магией на трезубец в руках Кати, она почувствует воздействие раньше, чем я успею закончить. А для того, чтобы убить беззащитную девушку, хватит одного короткого движения.
Поверхность шара оказалась гладкой и холодной на ощупь. Он засветился мягким белым светом, и я заметил, как загорелись глаза Кати и как приосанился Вадик, стоявший чуть в стороне.
— Спектр… — выдохнула она. — Быть не может…
Я попытался оторвать ладонь от поверхности шара, но не смог, словно бы это был не хрусталь, а мощный электрический магнит, а кости мои состояли сплошь из железа. Я почувствовал себя волком, сунувшим лапу в капкан.
— Да, твоя магия… Это что-то невообразимое, — хищно улыбнулась Катя. — Она отлично послужит нашему клану.
— А если я откажусь? — спросил я.
— У тебя нет выбора, — фыркнула девушка. — Готовьте ритуал.
Я попытался обратиться к своему источнику магии, но не ощутил ничего, только слабый отголосок откуда-то изнутри шара, от которого я так и не мог отлипнуть.
Люди в балахонах, окружающие нас широким кольцом, затянули какую-то заунывную песню на незнакомом языке, от звуков которой у меня холодок побежал по коже. Я попытался снова оторвать ладонь от шара, лежащего на постаменте рядом с головой Риты, но не сумел, будто приклеенный. Шар, однако, держался на постаменте неплотно, удерживали его лишь несколько золотых скоб, а золото — металл мягкий.
— Не дёргайся, Заславский, — посоветовала Катя. — Жди смирно, и твоя смерть будет лёгкой.
Ну уж нет. Я буду биться до самого конца.
Шар поглощал мою магию, высасывал по крупицам, я не мог сотворить даже простейшего заклинания. Значит, будем действовать по старинке. Я вспомнил слова Остермана. Кто ты без своей магии?
У меня на этот вопрос имелся ответ.
Катя запела тоже, убрала трезубец от Ритиного горла. Говорят, девушек бить нельзя, дворянский кодекс чести запрещает поднимать руку на противоположный пол. К счастью, я больше не дворянин.