— Ты же надел подвеску Последнего Шанса! — воскликнул он. — Разве могу я пойти против своих же правил?
— Да кто тебе запретит-то, — буркнул я.
— Я сам, — гордо произнёс голос. — Но ты, конечно, уникум. То самоубийство, то Армагеддон, неужели не можешь найти себе смерть, как у всех?
— Как у всех неинтересно, — сказал я.
— Это верно, — сказал голос.
Повисло неловкое молчание. Я ждал, когда меня наконец соизволят отправить обратно, но что-то, кажется, пошло не так.
— Ты же знаешь, что сам уничтожил свою магию? — спросил голос. — Полностью, окончательно.
— Догадывался, — сказал я.
— Дар даётся всего лишь один раз, — сказал он.
— Что поделать, — сказал я. — Я всю свою жизнь прожил без магии. Не думаю, что буду сильно по ней скучать.
Голос снова расхохотался, так, что у меня голова затрещала от этих инфернальных звуков.
— Достойный ответ! — воскликнул он.
А затем темнота, окружающая меня, словно бескрайнее море, поглотила меня целиком.
Боль пронзила всё моё тело, будто раскалённая игла, обрушилась волной, так сильно и внезапно, что я не сдержал стон. Болело всё тело целиком, будто меня пропустили через мясорубку. Будто меня разобрали на части и собрали обратно какие-то криворукие мясники. Хотя, думаю, собрать меня из пепла — дело непростое.
Я обнаружил себя лежащим на той же крыше небоскрёба. Похоже, он устоял, не рухнул после применения жезла. Промозглый ветер трепал мои волосы, словно бы подгоняя, вставай, вставай. Вставать не хотелось. Как и шевелиться вообще.
— Ваня! Ванечка! — ко мне подбежала рыдающая Рита, бухнулась рядом со мной на колени, схватила за руку.
Я сумел только простонать что-то невнятное в ответ. Сил не было не то чтоб встать, сил не было даже произнести пару слов, чтобы успокоить плачущую девушку.
— Ты же… Тебя же… Вспышка… И всё! — захлёбываясь слезами, причитала Рита.
— Видишь, живой же… — слабо произнёс я.
Этот аргумент на неё не подействовал.
— Я всех уби-и-ила… — всхлипнула она.
— Рит… Они сами начали… Либо мы, либо они… — тихо сказал я.
Я сумел, хватаясь за неё, приподняться и сесть. Осмотрелся по сторонам. Кругом не осталось ничего, кроме серого пепла, кружащего в воздухе. Мы с Ритой находились на плоской ровной крыше, с которой всё лишнее будто бы срезали раскалённым ножом.
Магии я не чувствовал. Вообще, абсолютно, прямо как в старые добрые времена. Ни источника, ни окружающую энергию, ничего. Я снова стал самым обычным простолюдином. Я усмехнулся с досады, ещё не до конца веря в происходящее.
— Что такое? — спросила Рита.
— Я магии не чувствую, — сказал я.
Смысла таиться от неё я не видел.
— Да и пошла эта магия к чёрту, — утирая слёзы, произнесла Рита. — Ты мне и без магии нравишься.
Я притянул её к себе и поцеловал в солёные от слёз и пепла губы. И как бы мне не хотелось продлить этот момент, нам нужно было уходить из небоскрёба, пока не нагрянуло подкрепление, жезл наверняка испепелил не всех.
— Где жезл? — спросил я.
— Рассыпался, — опасливо произнесла Рита. — Он сам, правда!
— Верю, — сказал я.
Она помогла мне подняться на ноги. Сам я ни за что в жизни не сумел бы это сделать. Сумка с чипами и артефактами по-прежнему была у неё, висела за спиной. Жаль, у меня не было ни одного лечебного артефакта. Сейчас бы он мне пригодился.
Мы спустились по оплавленной шаткой лестнице на уровень ниже, к пентхаусу. Вокруг не было ни души, казалось, мы с Ритой остались одни во всём мире. Последние люди на Земле.
В пентхаусе тоже никого не было. Спускаться отсюда придётся или на лифте, если они ещё работают, или по лестнице, хрен знает сколько этажей. Выпрыгнуть в окно и приземлиться на лапы уже не получится.
— Живут же люди… — буркнула Рита, оглядывая интерьеры.
— Это ещё так, ерунда… — усмехнулся я. — Цыганщина голимая. Хорошим вкусом Вадик никогда не отличался.
Я и сам огляделся по сторонам. Кажется, пришло время для того, чтобы набить сумку чужим добром, всё равно Вадику оно уже ни к чему.
— Рит… Сумку вытряхни, — попросил я. — Кольцо и призму оставь, остальное нахрен.
Драгоценные чипы повалились на паркет, по нескольким я даже прошёлся, ломая их к чертям собачьим. Я же принялся хватать всё, что плохо лежит, начиная от наличности в распахнутом сейфе, и заканчивая артефактами и драгоценностями. Технику — Славе, как обещал, себе — деньги, Рите — украшения. Одной сумки оказалось мало, и я взял у Вадика ещё одну. Не уходить же отсюда с пустыми руками.