- Почему же нет? - возразил я. - Если твой народ слабее врага, напавшего на вас, вы можете подчиниться, можете с честью погибнуть у дверей своих домов, можете уйти на незанятые земли - но если вы, в свою очередь, попытаетесь отнять землю у своих соседей, или - еще хуже: когда они пустят вас из жалости, подло их лишите их собственной земли, - я не найду тебе и твоему народу оправдания. У человека есть выбор, и он его делает сам.
- Тебе легко говорить, ибо вы, маги, не испытываете многих потребностей, свойственных простым смертным, - вздохнул Веронд. - А у нас жизнь такая, что далеко не всегда мы вольны выбирать.
- У всех людей так: какие они, такая и жизнь у них, - ответил я. - Только одни являются следствием собственной жизни, а другие - причиной. И последним можно винить только себя.
- Разве дело в том, кто прав, а кто - виноват? - нетерпеливо Веронд махнул рукой.
- Только тогда установим причину, отчего случилось не так, как хотелось бы, - отвечал я. - Чтобы было ясно, что надо исправлять, или с кем просто не иметь дел в будущем.
- Ну, и кого, по-твоему, надо поддержать на Ольгарте: восставших или Оттара?
- Когда правитель заботится о процветании своего государства, а его подданные, от каприза ли или просто от дурного нрава, начинают вдруг бунтовать - я не могу их оправдать.
- Ну, а если было наоборот? Если совсем не заботился Оттар о благе своих подданных, занятый только враждой с Хартагами? Отдавая в угоду своим страстям жизни сотен людей? Кого ты поддержишь в этом случае?
Я посмотрел мимо Веронда. Не хотелось верить, что он прав: Оттар мне показался человеком достойным. Тогда я не знал, как сложно переплетаются личные качества и качества правителя: не все то, что хорошо для обычного человека, годится и для правителя, и наоборот.
- Неужели в основе этой вражды лежит только личная ненависть Оттара к Хартагам?
- Ты плохо знаешь историю, - покачал головой Веронд. - Знаешь ли, как было дело? В конце прошлой эпохи Саарем, возглавляемый даном Руматом Хартагом, захватил почти весь Север, разорив Хардрим - соседнее с Камангаром государство. Но, как часто бывает, если государство становится слишком большим - в нем сразу появляются многочисленные желающие отделиться. И вскоре в покоренных землях Хардрима против дана Румата началось восстание, возглавляемое семуром Кано Вером. Он сумел почти восстановить древний Хардрим, присоединив и часть земель Саарема - правда, не без содействия Камангара, которому пришлось отдать как плату за помощь Западное побережье. В результате неурядиц восстание продолжилось в самом Саареме, где дан Румат был изгнан собственным племянником, даном Атраном. И вот, Румат с сыном Вогуромом прибыл к Оттару с просьбой о приюте и помощи. Оттар же изгнал их и заявил, что если они появятся в пределах его государства, то будут схвачены и повешены как бродяги. Далее он много еще говорил о давней вражде истинных сьорлингов и "презренных свирлов", смешавших свою кровь с токомурами, но дан Вогуром его уже не слушал. Отправив отца на материк, под нашу защиту, сам он поплыл на Ольгарт, самую дальнюю - и самую богатую землю Камангара, давно тяготившуюся политикой Оттара, ибо Оттар Кардракмар видел в богатстве Ольгарта лишь средство для своих бесконечных войн. Как раз перед появлением Вогурома Ольгарт, наконец, взбунтовался против Оттара, и появившийся дан Хартаг возглавил этот бунт. А вот теперь Ольгарт противостоит всем военным силам Камангара.
Я внимательно выслушал Веронда.
- Значит, ты хотел бы, чтобы я отправился помогать Ольгарту, дабы Оттар не помог Кано Веру?
- Чего бы я хотел... - Веронд мечтательно улыбнулся. - Сейчас я просто прошу тебя нам помочь. Кто прав, мы или Кано Вер - решай сам. Мы, конечно, не ангелы - но первым напал он! Ну, а Ольгарт... Встать на его сторону требует простая справедливость, ибо не из злобы восстали его жители, и не от доброты ведет на них войска Оттар Кардракмар.
- Я подумаю, - ответил я. - В конце концов, вы еще не воюете с Кано Вером, это всего лишь твои предположения.
Веронд отвернулся.
- Думаю, и для тебя Ольгарт сейчас - самое безопасное место, - добавил он странно для меня, и более до прибытия на Иль-Бьон мы с ним не говорили.
В гавани царила суета. Едва мы причалили, как с берега стали громко выкрикивать имена Харнителей, требуя их вмешательства. Аронд, Веронд и Даронд поспешили сойти на берег в окружении охраны.
Запыхавшийся гонец почти рухнул на одно колено перед Арондом, протягивая ему свернутую грамоту. Правитель спешно развернул ее, быстро прочитал - и криво усмехнулся, передавая послание Веронду.
- Ты был прав. Это война.
Видимо, чтобы добавить доказательств своей правоты, Веронд протянул грамоту мне:
- Читай.
Вот что там было:
"Хранителям Престола Йострема
Аронду,
Веронду
и Даронду
Сегодня, на восьмой день месяца Ран, гвардия Кано Вера заняла утес Нандир, разделяющий истоки рек Вайлиа и Энлиа, в Серебряном кряже, и начала строить там укрепления. В Ольфилде паника. Из Иль-Фрама сообщают о подходе новых сил Кано Вера.
Наместник Ольфилда
Агвен".
- Теперь ты свободен от всех обязательств, - произнес Веронд, убедившись, что я осознал смысл послания. - Решай сам, где тебе быть.
- Тогда позволь попрощаться с тобой, - поклонился я, оценивший мудрость Веронда: он оставил мне свободу выбора, не сомневаясь, что именно выберу я.
- Может быть, тебе что-нибудь нужно? - спросил правитель.