- Я считаю - пусть камангарцы сами к нам послов присылают, просить мира. Пока еще, слава Творцам, мы их бьем, а не наоборот; вот когда они будут стоять под стенами города, обложив его со всех сторон - тогда и поговорим.
- Тогда поздно будет говорить, - покачал я головой. - Дан Вогуром пытается предусмотреть заранее, пока еще есть выбор.
- Ежели ты будешь у нас правителем - я возражать не стану, - ответил Ольвин. - Ты не хротар и не сьорлинг, значит, наши меж собой не поссорятся. Но дан Вогуром - это же сам дан Вогуром!.. - протянул Ольвин с почтением. - Ты знаешь, что в числе его предков тот самый дан Хартаг, которого до сих пор считают родоначальником военной науки?
- Заслуги предка не оправдывают ошибок потомка, - ответил я, впрочем, почувствовав, что сказал это напрасно: Ольвин не собирался менять своего мнения, а вот вступиться за своего кумира был готов. Потому я предпочел завершить разговор, поняв, что решать мне придется самому.
На рассвете я поспешил в замок, твердо решив отказаться - прежде всего потому, что считал себя не вправе судить, кому править Тар-Семуром, не спросив мнения горожан. Да и дан Вогуром был не вправе: ему горожане доверили возглавить их борьбу, приютили у себя, и он просто не мог сейчас отказываться от борьбы, пытаясь представить все наоборот, будто он подбил к ней ольгартийцев.
Стража у ворот взяла на караул и раскрыла передо мной створки главных ворот, хотя до сих пор пускала только через калитку. Почуяв недоброе, я бросился в башню. Удивительное безлюдие и пустота вокруг. Только в личных покоях дана Вогурома я нашел слугу, сказавшего, что "дан ушел ночью со своими людьми и велел слушаться мага Хладомира как его самого".
Стало быть, все-таки бежал. Не дождавшись моего ответа. Осмотревшись, я увидел под столом брошенный, должно быть, в спешке свиток. Подняв его, я прочитал:
"Вогурому дану Хартагу - Оттар Отанлинг Кардракмар Камангарский.
Согласен пропустить тебя через свои земли в Дивиану, при условии, что Ольгарт отходит в мое владение. Никто на протяжении одного года в моем государстве не причинит тебе вреда; ты же, со своей стороны, обязуешься идти, не теряя ни минуты и не отклоняясь ни на шаг в сторону, по прямой дороге в Сиярень через Приморье. На этой дороге тебе ничто не угрожает. В подтверждение, что ты принимаешь мои условия, сегодня в полночь на главной башне должен быть зажжен огонь. Тогда сегодня же ночью ты сможешь пройти мимо наших постов".
Я покачнулся и, наверное, упал бы, если б не оперся о посох. Перед закрытыми глазами моими пронесся весь замысел Вогурома, от начала до конца. Значит, дан Вогуром просто использовал восстание на Ольгарте, только чтобы подороже договориться с Оттаром? А как же заверения в вечной ненависти?
И тут я вспомнил глаза Оттара, когда он говорил: "Если ты решишь стать моим врагом, не советую более встречаться со мной". Тогда Оттар не лгал. И я очень сомневался, что Вогуром сделал правильный выбор, положившись на слово Оттара. Ибо он еще добавил: "И словам моим, сказанным врагам, тоже верить не советую".
В залу собирались члены совета и просто уважаемые граждане. Не знаю, как, но слух о бегстве Вогурома уже распространился по городу; некоторые видели, как он отплывал на корабле. На меня смотрели выжидающе.
- Ты теперь, вроде как, за главного - давай решать, что делать, - произнес Ольвин.
- Давайте решать все вместе, - в ответ предложил я. - Ибо менее вашего я представляю, что нам теперь делать.
- Неужели сдаваться? - вырвалось у кого-то. На него зашумели.
- Не для того мы столько воевали, чтобы теперь позорно сдаться, - высказал общую мысль Ольвин.
- Не дан Хартаг боролся с Оттаром, а вы, - напомнил я. - Вогуром лишь использовал ваши силы; эти силы у вас остались. Как я был на службе у дана Хартага, так я остаюсь на службе у вас.
- И все-таки, - произнес Гругхан, - на переговоры надо идти. Вечно воевать мы не можем; пора договариваться.
- Судя по этому письму, - протянул я грамоту, - Оттар находится где-то рядом. Лучше бы нам его застать, пока он здесь, а потому надо отправляться немедленно.
Со мною согласились отправиться сам Гругхан и Ольвин, как представители хротаров и сьорлингов, живущих на острове. Для нас снарядили корабль, и еще не успело солнце достичь полудня, когда мы выплыли, молясь Сохранившему, дабы сторожевые суда Камангара не пустили нас ко дну.
С приспущенными флагами мы плыли прямо к вражеским кораблям. Два судна отделились от их строя и, обойдя нас справа и слева, точно взяв под руки, повели в море.
- Мы - посланники Тар-Семура, - кричал Гругхан. - Мы пришли на встречу с Оттаром Камангарским.
И внезапно перед нами возник знакомый мне корабль под алым полотнищем. Когда успел Оттар вернуться из своего дальнего похода по южным землям, я мог только гадать. Тем не менее, скоро мы очутились на палубе его корабля.
- Приветствуем тебя, Оттар Отанлинг, - поклонился Гругхан. Оттар небрежно глянул в его сторону - и тут же повернулся ко мне.
- Ты тоже пришел от их имени?
- Да. Вогуром дан Хартаг попросил меня быть своим наместником, а сам удалился в неизвестном направлении.
- К несчастью для него, мне это направление известно, - усмехнулся Оттар и взглянул на север, где у окоема закручивались темные тучи шторма. - О чем же он поручил говорить вам?
- Он ничего нам не поручал, - ответил я. - То, что я буду говорить - это мнение мое и жителей острова.
- Любопытно. Вы еще осмеливаетесь иметь свое мнение?
Оттар вперил в меня пронзительный взор, пред которым многие властители опускали глаза. Но мне нечего было скрывать - и я заметил, как взгляд его вдруг смягчился, и в нем заиграла улыбка.