- Живут, потому что не понимают, - отвечал Ойнал. - Прав был Налим, изменились времена. Это вы все по старой памяти друг к дружке по ночам бегаете, разговоры ведете; раньше это ведь совсем почти безопасно было, а сейчас на улицу в потьмах выйти - себя не любить надо.
- Ну и лучше, конечно, умереть от скуки, - вызывающе произнесла Далия.
- От скуки еще никто не умирал, - назидательно отозвался Ойнал. - А что с Бодрином сделали, помнишь?
Далия закусила губу. Я тоже подивился нечуткости Ойнала: разве можно так часто напоминать о гибели друга? Но подобные приемы срабатывали: Далия начинала приходить домой раньше.
- Вот что, - сказал однажды Ойнал. - Подумал я, что никто не знает, что с ним случится. Проверил я переменчивость судьбы, знаю, что в любой миг может нас она подстерегать; словом, я хочу составить завещание на тебя, Далия, и на твоего брата.
Далия опять поморщилась. Говорить о делах она очень не любила - по крайней мере, когда сама того не хотела.
- Два раза молния в один дуб не бьет, - ответила она. - Раз уж ты один раз жив остался, значит, теперь до ста лет проживешь.
- Дуб я или нет, это тебе виднее, - рассмеялся Ойнал. - А вот пока маг рядом есть, чтобы волю мою заверить, я все и составлю. Небось, если Хладомир будет поручителем, ни одна живая душа оспорить мою волю не осмелится.
Просмотрев текст завещания, я был несколько удивлен: Ойнал действительно оказался богатым человеком. В тот момент мне показалось, что не просто так пал на него выбор Даронда, а позднее - татагов, решивших от Ойнала избавиться. Учитывая, что у него были дела со многими известными людьми в разных концах страны, его влияние могло быть немалым. Впрочем, сам Ойнал был довольно мирным человеком и, по-моему, не стал бы ввязываться в мятежи и заговоры просто из любви к тишине и покою. И, надо отметить, решение татагов выпустить Ойнала на арену против тигра немало способствовало успокоению Ойнала ( в молодости, как он сам признавался, жизнь у него была довольно бурной). Многие соратники Ойнала, его друзья и пайщики в итоге поспешили порвать с ним отношения, так что состояние его несколько уменьшилось.
- И даже вот что, - Ойнал вдруг резко порвал написанную бумагу. - Откажусь-ка я сразу от всего в вашу пользу. Надеюсь, на улицу вы меня не выкинете?
- Если будешь себя хорошо вести, - съехидничала Далия и убежала, даже не взглянув на то, что ей доставалось.
Вскоре после этого Далия вдруг заявила, что ей надо уехать.
- Одной? - ужаснулся Ойнал. - Не поедешь. Мне еще отец твой запретил тебя одну отпускать куда бы то ни было.
- Да не одну, а со всеми нашими, - отозвалась Далия.
- Все равно. Возьмите хоть мага в сопровождение.
- У него могут быть другие планы, - Далия выразительно на меня посмотрела.
- Пока у меня других планов нет, и я бы с удовольствием... - начал я.
- У нас едут только свои, - решительно отрезала Далия, и мы не стали настаивать.
- Скажи хоть, куда вы едете, - попросил Ойнал.
- На побережье, - отвечала Далия. - На море. Как же я соскучилась по морю!
- А вот я почти всю жизнь на море прожил - и не горю желанием вернуться, - заметил Ойнал.
- Но побережье длинное, - сказал я. - Ты не могла бы сказать поточнее - куда и зачем вас несет на побережье?
- Ладно. Только, будь добр, не распугивай там всех своими штучками!
- Не буду, - заверил я, и тогда Далия начала объяснять.
- У Эртрота отец получил перевод в Лихор, и Первый Хранитель Аронд, по словам Эртрота, повелел его отцу устроить там тоже занятия танцами, пением, ну, и всем прочим, что необходимо в высшем свете. А тут у нас после смерти Бодрина все захирело, вот нас и пригласили...
- Ох, уж эти девицы! - фыркнул Ойнал. - Одни танцы на уме.
- Если верить рассказам Далии, то не одни, а очень много, - возразил я. - Значит, искать вас в Лихоре?
В дорогу Далия собиралась очень долго, насобирав огромный ворох вещей. Оценив свои потребности и возможности, она, наконец, сдалась и попросила меня проводить ее до дома Эртрота, откуда их должны были везти на повозках.
Там собрался довольно приличный караван в несколько повозок, и я, взвалив поклажу Далии на один из возов, простился с нею хотя и с грустью, но без тревоги. А на обратном пути меня вызвал к себе Даронд. Как обычно, он не опустился до личного посещения, а послал за мной слугу, который перехватил меня у входа в дом Ойнала. Это меня и спасло.
Даронд ждал меня в той же комнате, где принимал в первый раз, когда бросал обвинения в шпионаже. Стоял он, как всегда, с совершенно бесстрастным лицом, и понять, собирается ли он сейчас казнить или награждать, было невозможно.
- Я получил новое послание от Аронда, - произнес он. - Хотел бы посоветоваться с тобой относительно того, как к нему относиться.
Я взял свиток из рук Хранителя.
"Дабы наши друзья из Бросс Клагана чувствовали себя как дома и могли справлять ритуалы по своему обыкновению, следует выделить им место для строительства храма в честь своего божества".
- Не думал, что у них есть какое-то свое божество, - удивился я. - Всегда считал, что три наших Творца едины для всех.
- Я уже говорил с Амиром, и он без тени смущения признался мне, что их божество зовут Орбаг.
- Вот как! - не удержался я. - Мы полагали, что маги лишь после смерти удостаиваются чести стать Творцами; а Орбаг, похоже, решил добиться этого при жизни.
- Меня мало занимает Орбаг, - пояснил Даронд. - Но храма в его честь я терпеть не намерен; тем более я не понимаю, с какой стати Аронд, Хранитель мудрости, просит за него.