Когда возвращались в мой кабинет, член Военного совета не проронил ни слова. Я обеспокоился: может, ему что-то не понравилось? И только когда сели за стол, он сказал:
— Нагрузка у вас, конечно, немалая. И занятие хлопотное. Но войдя в курс дела, не подумаешь, что это так. Одним вам, конечно, всех вопросов, поднятых на совещании, не решить. Это точно. Поднажмем на командиров, политработников. Пусть больше внимания уделяют организации питания личного состава, почаще заходят на кухни, знают, какой сухой паек лежит у солдата в вещевом мешке. В этом деле мы порядок наведем. А вы постарайтесь, чтобы перебоя в продовольствии не было. Договорились!
Я не раз встречался с членом Военного совета, знал его манеру разговаривать с людьми, был наслышан о его строгости, пунктуальности. И тон, каким он говорил на этот раз, несколько удивил меня. Д. С. Леонов вел себя со всеми как с равными, спокойно, больше размышлял, чем давал указания. Когда мы прощались, он лукаво спросил:
— Зачем Щербакова с Хрулевым поссорили?
Трудно было понять: то ли генерал шутит, то ли говорит серьезно. Как это я мог поссорить этих людей?
— Нужно вам было вылезти с этой крупой. Придет она — куда денется, — уже серьезно упрекнул Д. С. Леонов.
Так вот это о чем! Сразу вспомнилось последнее совещание, проведенное комиссией Государственного Комитета Обороны. Тогда я сказал в своей короткой информации, что фронт располагает недостаточными запасами крупы. А. С. Щербаков вопросительно посмотрел на генерала А. В. Хрулева. Тот понял, что от него требуют ответа, и сказал:
— Эшелон с крупой находится в пути, у станции Бологое. Со дня на день он прибудет на распорядительную станцию.
Щербаков помрачнел, потом сухо заметил:
— Опять то же: продовольствие еще в пути, а во всех документах оно уже числится стоящим на столе солдата. Безобразие. Снова напоминаю: засчитывать только те транспорты с продовольствием, которые прибыли на распорядительные станции фронта…
Это было тогда. А теперь мне ничего не оставалось делать, как сказать:
— Я лишь доложил обстановку, товарищ генерал, и ссорить никого и ни с кем не собирался. Это мне ни к чему, да и не в моих силах.
— Ладно, — улыбнулся Леонов. — Я пошутил. Но можно все-таки было решить вопрос иначе.
— Иначе он решался бы долго. Кстати, на днях снова буду вынужден обратиться к Щербакову.
Генерал остановился:
— Это еще зачем?
— Создаются трудности с доставкой мяса. Приходится кормить людей консервами. Да и они на исходе.
— Обращались к Павлову?
— Обращался. Сказал, что транспорты с мясом идут…
— Чего же тебе еще надо? — мягко спросил Леонов и укоризненно покачал головой, добавил: — Рискуешь ты, Саушин. Начальство ведь не любит, когда на него жалуются… Впрочем, поступай, как знаешь. Только чтобы все было с пользой для дела…
К Щербакову обращаться за помощью не пришлось: транспорт с мясом прибыл через несколько дней, вовремя.
Посещение членом Военного совета продовольственного управления очень хорошо отразилось на настроении наших офицеров, на их работе. Внимание начальника всегда приятно, в особенности если оно позволило успешно и оперативно решить многие вопросы, развить у людей инициативу, стремление к поиску, повысить ответственность некоторых офицеров за выполнение своих обязанностей.
Примерно через неделю после того, как к нам приезжал генерал Леонов, мне довелось побывать в одной из частей. Командир полка обстоятельно рассказывал, как организовано продовольственное снабжение, питание солдат и офицеров в полку, какие встречаются в этом деле трудности. Говорил подполковник с таким знанием обстановки, что я тут же спросил:
— Откуда у вас все эти данные? Обычно командиры полков мало вникают в вопросы продовольственного снабжения, целиком и полностью полагаясь на продслужбу, в лучшем случае передоверив их своему заместителю по политической части…
Офицер изучающе посмотрел на меня, потом грустно улыбнулся.
— Да вот, знаете ли, случай недавно один вышел. Нагрянуло ко мне начальство. Полк у меня боевой — так что бояться командиру нечего: пусть проверяют — пока, кроме похвалы, ничего не было. А на этот раз беда пришла оттуда, откуда ее никто не ждал. Проверяющие побывали на кухне, поинтересовались, как готовится пища, проверили сухие пайки в вещевых мешках солдат, и я получил солиднейший нагоняй. Вот так…