Не многие, естественно, об этом знали, но тогда велась усиленная подготовка войск фронта к очередной Духовщинско-Велижской операции, и продовольственное управление работало с особым напряжением. Мы стремились использовать все виды транспорта, чтобы заблаговременно завезти на склады необходимое количество всевозможных продуктов, создать запасы, которые бы обеспечили войска питанием на 20–25 суток. Задача эта была не очень простой. К тому же наступала пора заготовок картофеля и овощей. Откладывать такое дело нельзя ни на один день, какие бы события ни происходили на фронте. Подготовить и выполнить эту работу в прифронтовой полосе и в областях, где проводились заготовки, следовало в кратчайший срок. Значит, нужно было получить и огромные человеческие ресурсы, и большое количество транспорта.
Безусловно, после работы комиссии ГКО, последующих директив и указаний руководящие и контролирующие органы стали уделять продовольственному обеспечению фронта значительно больше внимания. И это во многом облегчало нашу деятельность. Особую заботу проявлял о нас член Военного совета фронта генерал-лейтенант Д. С. Леонов. Постановлением ГКО на него была возложена ответственность за полное обеспечение войск фронта всем необходимым продовольствием. Как только у нас происходили какие-то неувязки с управлениями военных сообщений, автомобилистами, планирующими органами штаба тыла фронта, а иногда и с Главупродснабом, Дмитрий Сергеевич сразу же включался в дело и оперативно решал любые вопросы. Нужно ли говорить, как окрыляло нас это внимание, сколько сил и энергии придавало оно нам.
Несколько раз мы собирались всем управлением и горячо обсуждали, что предстоит сделать, как лучше организовать продовольственное и фуражное обеспечение войск, какие силы привлечь, как полнее использовать местные ресурсы колхозов и совхозов. Из урожая 1943 года мы обязаны были заготовить для фронта 50 тысяч тонн картофеля и 35 тысяч тонн овощей. Как показывал опыт, надеяться приходилось только на свои силы. Народное хозяйство не могло нам помочь ни людьми, ни транспортом.
В Калининскую и Ярославскую области выехала группа офицеров заготовительного отдела. Они должны были на месте изучить экономические ресурсы районов, колхозов и совхозов, где предстояло организовать работы по уборке урожая, сортировке и отправке продуктов на фронт. Следовало также детально ознакомиться с возможностями использования транспорта, состоянием дорог, обстановкой на железнодорожных станциях. Несколько офицеров были направлены также в тыловые части и учреждения, чтобы обеспечить посылку необходимого числа людей и автомашин в районы заготовок. И только тогда, когда вся эта работа была закончена, мы собрались вместе и, учитывая все полученные сведения, произвели точный подсчет. Цифры получились очень внушительные. Некоторые из работников управления высказали твердую убежденность, что генерал А. И. Еременко ни в коем случае не утвердит такое требование. Так был склонен думать и я. И все-таки мы внесли подготовленные данные в проект приказа командующего.
Предварительно нужно было согласовать его с начальником штаба фронта генералом В. В. Курасовым и членом Военного совета генералом Д. С. Леоновым.
Курасов, внимательно прочитав проект приказа, покачал головой:
— Без ножа режете вы нас, Саушин. Но и отказать ведь нельзя…
Он размашисто расписался под документом.
«Здесь, кажется, пронесло», — торжествующе подумал я и направился к Д. С. Леонову.
Что член Военного совета поддержит меня, я почему-то не сомневался. И действительно, Дмитрий Сергеевич с одобрением отнесся к нашим предложениям, изложенным в проекте приказа.
— Что теперь решит командующий, — сказал он. — Сумейте убедить его, доказать реальность цифр. Желаю успеха.
Осенью 1943 года я не раз встречался с Андреем Ивановичем Еременко, неоднократно бывал у него в кабинете и все-таки на сей раз, направляясь к командующему, испытывал какую-то робость. Он обычно был вежлив, тактичен, редко выходил из себя, умел внимательно выслушать доклад, оперативно принять по нему необходимое решение. Но если генералу Еременко что-то не нравилось в докладе, если он видел, что факты недостаточно продуманы, не проанализированы как следует, а выводы основаны лишь на предположениях, то становился крут и резок.
Командующий принял меня незамедлительно. Проект приказа читал долго, не предлагая, однако, мне сесть. Затем генерал отложил документ в сторону, о чем-то подумал, снова взял его в руки и через минуту нервно бросил на стол.