— Сколько добра пропало, — огорчался Соловьев. — Сколько добра!
— Кто вам сказал, что пропало? — попробовал я успокоить подполковника. — Разве вы не знаете, что мука не очень-то пропускает воду… Снимем лишь верхний слой, и все остальное пойдет в дело…
Незадолго до рассвета мы отправились в путь.
Необычный рейс закончился благополучно. Когда к обеду следующего дня мы возвратились к причалу, здесь на воде покачивался уже почти полностью готовый новый плот. Ф. В. Соловьев радостно улыбнулся и с гордостью сказал:
— Это наши ребята постарались. Складские. Так что склад будет там, где ему положено быть…
Знал я и многих других начальников складов. Большинство из них были знающими специалистами, добросовестно выполняли свои обязанности. Обычно мы, если это было возможно, собирали их в управлении, инструктировали, внимательно выслушивали их жалобы, предложения, чтобы затем помочь решить те или иные вопросы. Да и сами работники управления частенько бывали на складах, интересовались их работой, помогали на месте в организации дела. Но в последнее время внимание к работе складов несколько снизилось, и надо было как можно быстрее устранять этот недостаток.
…Наш «виллис», идущий впереди колонны, резко тряхнуло. Шофер чертыхнулся и метров через тридцать притормозил, высунув голову из машины, прислушался.
— Отстали, товарищ полковник. Влипли как пить дать. Не слышно моторов.
Я вышел из машины. За мной выпрыгнул и сержант Гончаренко, который был взят как проводник.
— Могли застрять, — глухо сказал он. — Здесь начинается мягкая дорога. Толстый слой листвы, под ним земля не сохнет. Пойду им навстречу.
Отправившись вместе с сержантом назад и изредка освещая путь фонариком, мы вскоре оказались возле машины, передняя часть которой по самый капот погрузилась в трясину. Вокруг нее копошились шоферы, бойцы из команды охраны. Все попытки вытащить грузовик не давали результата: задние колеса его с визгом вертелись на месте, откидывая мокрую листву, и все глубже зарывались в грунт.
— Придется разгружать, — сказал шофер, выходя из кабины и со злостью закрывая дверцу. — Никаким тягачом ее теперь не вытянуть.
Получив мое одобрение, бойцы принялись снимать брезент, которым было укрыто продовольствие. И хотя было очень темно, все работали споро, быстро, понимали, что каждая минута сейчас дороже золота. Сержант Гончаренко предложил, пока есть время, выслать вперед группу бойцов.
— Будьте осторожны, — предупредил я.
— Понятно. Не впервой, — послышался из темноты голос Гончаренко.
Машину разгрузили, зацепили тросом за крюк и выволокли задним ходом, потом нарубили жердей и умостили дорогу. Шофер осмотрел, опробовал автомобиль и остался доволен: все в целости, можно ехать. Еще с полчаса понадобилось, чтобы снова загрузить машину. А мелкий дождь все накрапывал, ветер сбивал с веток крупные капли. Было холодно, неуютно. Можно отправляться в путь, но мы ждали: вот-вот должны были возвратиться бойцы во главе с Гончаренко.
Прошло полчаса, час. Беспокойство все больше овладевало мной: не случилось ли что с ребятами! К тому же и время надо беречь — долго ли до рассвета, а опасную зону надо преодолеть затемно.
Ко мне подошел капитан, назначенный ответственным за доставку продовольствия. Я пригласил его в машину: здесь было сухо и тепло.
— Может, нарвались на фрицев? — осторожно высказал свое опасение офицер.
— В такую-то темень?
— Можно в любой момент столкнуться лицом к лицу. По лесу разной сволочи бродит предостаточно. Но думаю, что вот-вот должны подойти, — глухо сказал наконец капитан. Голос у него низкий, с хрипотцой. — Гончаренко — человек надежный, любого вокруг пальца обведет.
Он будто чувствовал — рядом хрустнули кусты. Я включил фонарик и навел луч света на то место, откуда послышался звук.
— Наши хлопцы, — спокойно сказал капитан и выскочил из машины. Следом за ним выпрыгнул я.
— Дорогу проверили, — доложил сержант, подойдя ко мне. — Ехать будет трудно, но проберемся. В некоторых местах придется делать настил. Я покажу где…
…Солнце чуть-чуть поднялось над лесом, когда колонна остановилась, и возле первой автомашины неожиданно появилось несколько бойцов в плащ-накидках.
— Кто такие? — спросил один из них, видимо старший, капитана, придерживая одной рукой автомат, а другой отдавая честь. Офицер подал документы и молча с улыбкой рассматривал красноармейца, пока тот знакомился с ними.
— Ясно, — гораздо мягче сказал боец, возвращая документы. — Очень ждем вас. Как добрались? Жучков, сопровождай товарища капитана до штаба полка, — приказал стоявшему рядом красноармейцу и снова обратился к капитану: — Вовремя прибыли. Завтра уже моим не проскочить. Фашисты что-то задумали. Больно им надоело постоянно чувствовать под самым носом кулак. Решили, наверное, отрезать нас… По некоторым данным, бросили сюда моторизованную бригаду, чтобы, как говорится, одним махом расправиться с нами. Так что горячие денечки наступают. — Он улыбнулся, обнажив ровные, почерневшие от никотина зубы…