Выпив чаю с молоком (консервированным) и печеньем, она прогулялась и, вернувшись, дочитала леди Кэтрин Дайсет. Затем пообедала: омлет, лосось под соусом карри с рисом, фасоль в томате с яйцами и консервированные абрикосы. После чего Джоан принялась за детектив и к тому времени, когда пора было ложиться спать, закончила его.
Индус сказал приветливо:
— Доброй ночи, мемсаиб. Поезд приходить в семь тридцать утра, но не уходить до вечера, половина девятого.
Джоан кивнула.
Ей предстоит скоротать тут еще день. У нее остался «Центр власти». Жаль, он тонкий. Внезапно она кое-что вспомнила.
— На поезде ведь прибудут пассажиры? Они сразу отправятся в Мосул?
Индус помотал головой.
— Завтра, я думать, нет. Сегодня не приходить ни одной машины. Я думать, дорога до Мосула совсем плохая. Все застрять тут на много дней.
Джоан повеселела. Завтра в гостинице появятся пассажиры, которых привезет поезд. Вот и отлично — наверняка среди них найдется кто-нибудь, с кем можно будет поболтать.
Спать она укладывалась в лучшем настроении, чем было у нее за десять минут до этого. Странная какая-то атмосфера в этом заведении, решила она, наверное, все из-за запаха прогорклого жира! Он действует угнетающе.
Проснувшись утром в восемь, Джоан встала и оделась. Стол был накрыт только для нее одной. Она позвала индуса, и тот явился.
Он был взволнован.
— Поезд не приходить, мемсаиб.
— Не пришел? Вы хотите сказать, опаздывает?
— Совсем не приходить. Очень сильный дождь лить на железной дороге — по другую сторону от Найсибина. Всю колею смыть — ни один поезд не проходить три, четыре, пять, может, шесть дней.
Джоан смотрела на него озадаченно.
— Но, в таком случае, что делать мне?
— Вы остаться тут, мемсаиб. Много еды, много пива, много чая. Все хорошо. Вы ждать поезд.
О боже, подумала Джоан, эти восточные люди! Время для них — пустой звук.
— А нельзя ли достать для меня машину? — спросила она.
Индус, похоже, удивился.
— Автомобиль? Где брать автомобиль? Дорога до Мосула совсем плохая, все застрять по ту сторону вади.
— А вы не могли бы позвонить на железную дорогу?
— Звонить куда? Дорога турецкая. С турками очень трудно — ничего не хотеть делать. Только управлять поезд.
Справившись с чувством, которое она сочла изумлением, Джоан сказала себе, что вот это и означает оказаться отрезанной от цивилизации! Ни телефона, ни телеграфа, ни транспорта.
Индус тараторил, стараясь утешить ее:
— Погода очень хорошая, еды очень много, комната очень удобная.
Да, подумала Джоан, погода, конечно, хорошая. Тут ей повезло. Было бы куда хуже сидеть весь день в помещении.
Будто прочитав ее мысли, индус продолжал:
— Хорошая здесь погода. Дождь очень редко. Дождь ближе к Мосулу, дождь в конце железной дороги.
Джоан села к накрытому для нее столу и стала ждать, пока ей подадут завтрак. Она уже успела справиться с минутным замешательством. К чему поддаваться волнению — у нее хватало здравого смысла это понять. Сделать ничего нельзя. Хотя терять таким образом время очень досадно.
Похоже, желание, о котором я рассказала Бланш, взяло да исполнилось, усмехнувшись, подумала Джоан. Я говорила, что была бы рада передохнуть, чтобы успокоились нервы. Ну вот и получила, что хотела! Здесь совершенно нечем заняться. Читать — и то нечего. Это и в самом деле должно пойти мне на пользу. Оздоровительный отдых в пустыне.
Мысли о Бланш рождали какие-то не совсем приятные ассоциации, напоминали что-то, о чем Джоан определенно не хотелось вспоминать. Да и зачем ей вообще думать о Бланш?
После завтрака она вышла на улицу. Отойдя, как и в прошлый раз, на разумное расстояние от гостиницы, она села на землю. Некоторое время она провела в неподвижности, с прикрытыми глазами.
Восхитительно, думала она, ощущать, как здешние спокойствие и тишина проникают внутрь тебя. Она прямо-таки чувствовала, какую это ей приносит пользу. Целительный воздух, ласковое теплое солнце — сплошное умиротворение.
Джоан посидела так еще немного. Затем взглянула на часы. Десять минут одиннадцатого.
Утро проходит быстро, решила она…
А что, если ей написать пару строк Барбаре? Странно, что вчера ей не пришло в голову написать Барбаре, вместо того чтобы строчить эти дурацкие письма подругам в Англию.
Джоан достала блокнот и ручку.
«Милая Барбара — начала она. — Путешествие мое с самого начала не задалось. Опоздала в понедельник к вечернему поезду и теперь, похоже, застряну здесь не на один день, все очень спокойно и светит солнце, так что чувствую я себя хорошо».