Джоан остановилась. О чем еще упомянуть? О ребенке или об Уильяме? На что же все-таки намекала Бланш, когда сказала: «Не беспокойся о Барбаре». Ну конечно! Вот почему Джоан не хотелось думать о Бланш. Та так странно говорила о Барбаре.
Можно подумать, она, мать Барбары, чего-то не знает о своем собственном ребенке!
«Я уверена, теперь у нее все будет хорошо». Разве это не означает, что было плохо?
Но вот что именно?
Джоан стало не по себе. В свое время, вспомнила она, нечто подобное говорил Родни. Совершенно ни с того ни с сего заявил вдруг таким необычным для него не терпящим возражений тоном:
— Не по душе мне этот брак, Джоан.
— Но почему, Родни? Уильям такой славный, и они так подходят друг другу.
— Вполне приятный молодой человек, но Барбара его не любит, Джоан.
Джоан это поразило, безмерно поразило.
— Родни., ей-богу… как странно! Конечно же она его любит! Иначе, скажи на милость, почему она хочет выйти за него замуж?
В ответ Родни произнес нечто и вовсе загадочное:
— Вот этого я и опасаюсь.
— Но, дорогой… ей-богу… ты говоришь какие-то странные вещи, тебе не кажется?
Родни продолжал, не обращая внимания на ее наигранно-шутливый тон:
— Если Барбара не любит Уильяма, она не должна выходить за него. Она слишком молодая и слишком пылкая.
— Послушай, Родни, что ты знаешь обо всем этом? — изумилась Джоан.
Родни даже не улыбнулся. Он сказал:
— Девушки иногда выходят замуж просто для того, чтобы сбежать из дому.
Вот тут уж она просто расхохоталась.
— Не из такого дома, как у Барбары! Ни у одной девушки нет дома счастливее, чем у нее.
— Ты искренне в этом убеждена, Джоан?
— Еще бы! Наши дети никогда и ни в чем не знали отказа.
— Они не слишком часто приглашают сюда друзей, — медленно проговорил Родни.
— Ну что ты, дорогой, я постоянно устраиваю вечеринки и приглашаю молодежь! Я всегда помню об этом. Только Барбара сама вечно твердит, что ей это не нужно и она не хочет никого видеть.
Родни покачал головой, растерянно и недовольно.
А позже, вечером того же дня, Джоан вошла в комнату именно в ту минуту, когда Барбара с досадой воскликнула:
— Бесполезно, папа, я должна уехать. Я не могу больше это выносить, и не надо советовать мне устроиться куда-нибудь на работу, потому что я не хочу об этом даже слышать!
— Что тут происходит? — спросила Джоан.
После паузы, совсем недолгой паузы, щеки Барбары с вызовом запылали, и она все объяснила:
— Папа думает, что он все знает лучше! Он хочет, чтобы моя помолвка растянулась на годы. Я сказала ему, что не вынесу этого и хочу выйти замуж за Уильяма и уехать в Багдад. По-моему, там будет замечательно.
— О господи, — Джоан с беспокойством вздохнула. — Как бы я хотела, чтобы это было поближе. Мне было бы куда спокойнее приглядывать за тобой.
— Ну, мама!
— Успокойся, девочка, просто ты сама не понимаешь, до чего еще молода и неопытна. Я бы тебе помогала, если бы жила ближе.
Улыбнувшись, Барбара заметила:
— Похоже, мне придется учиться всему на собственных ошибках, не опираясь на твой опыт и мудрость.
И поскольку Родни медленно двинулся к двери, она неожиданно бросилась следом за ним, обвила руками его шею, прижалась к нему и пробормотала:
— Папочка, родной мой. Родной, родной, родной…
Вот так-так, решила Джоан, девочка начинает вести себя вызывающе. И это лишний раз доказывает, как глубоко неправ Родни. Барбара буквально упивается мыслью о поездке со своим Уильямом на Восток, и наблюдать двух влюбленных, которые полны планов на будущее, очень приятно.
Странно, что в Багдаде считают, будто Барбаре было плохо дома. Впрочем, похоже, там ходит достаточно сплетен и слухов, и, видимо, потому все стараются на всякий случай не упоминать фамилий.
Взять, например, майора Рида, о котором Барбара сообщала то и дело в своих письмах родным. Майор Рид обедал у них. Они ездили на охоту с майором Ридом. Барбара отправляется на лето в Аркандос. Она живет в бунгало еще с одной молодой замужней женщиной, и майор Рид тоже там. Они много играют в теннис. Позже Барбара вместе с ним выиграла парный матч в клубе.
Вполне естественно, что после этого Джоан спросила о майоре Риде — она так много о нем слышала, объяснила она, что теперь мечтает с ним познакомиться.
Замешательство, вызванное ее вопросом, было совершенно необъяснимым. Барбара побледнела, Уильям покраснел и через минуту-другую буркнул очень странным голосом: