– Но он считает себя лентяем, – заметил репортер. – Толстые люди обычно бывают ленивы.
– Ошибаетесь. Толстяки ленятся не больше, чем все остальные. Они любят комфорт, а на любовь к комфорту принято смотреть, как на предрасположение к лени. Вот почему торговые агенты, комиссионеры и выскочки – вся эта банда – суетятся и делают вид, будто презирают комфорт. Все представления у них перепутаны, и любовь к комфорту они принимают за леность. Вы понимаете, что я имею в виду? Утром холодная ванна, пятнадцать минут на завтрак… «У меня деловой день… ничего не откладывай на завтра» … до четырех часов продиктовано восемьдесят пять писем… и прочий вздор! Они считают себя людьми энергичными, а в действительности лишь непроизводительно тратят энергию. Гюса все называли лентяем, и он сам этому верит.
«Всем заправляют люди, которые работают по два часа в день, но бывают дни, когда они совсем не работают».
– Я с вами согласен, – отозвался Харлей. – Все великие люди, каких я встречал или интервьюировал, казалось, имели в своем распоряжении много свободного времени.
– Гениальность – это мания, – сказал Майкл, – и устремленность к определенной цели. Гюс – гениальный хозяин гостиницы. Его мания – заботиться о комфорте гостей.
– Кто живет в этой гостинице? Что это за люди? Принадлежат ли они к какой-нибудь определенной категории?
– Гм… все они люди с яркой индивидуальностью, ответил Майкл. Люди чуткие… писатели, артисты, независимые женщины… бывают и дельцы… Но здесь нет вялых тупиц.
– Когда такие люди живут вместе, – сказал Харлей, – всегда что-нибудь случается.
– A здесь все ограничивается болтовней. Это самый тихий уголок на земном шаре. На днях мы с Гюсом рассуждали на эту тему и пришли к тому заключению, что для развлечения нам не повредил бы какой-нибудь скандал на территории гостиницы. Это подействовало бы возбуждающе. Я намекнул Гюсу, что все бы встрепенулись, если бы дом сгорел, но Гюса чуть не хватил удар. Немного спустя я видел, как он бродил по дому и осматривал дымоходы… Нет, здесь мы довольствуемся болтовней…
4
Майкл Уэбб и Сэмуэль Харлей вместе явились с визитом к матери Вильяма Брилля. В тот день Сэмуэль Харлей держал себя в коттедже м-с Брилль очень решительно и самоуверенно. Вежливо задавал он наглые вопросы. Он хотел знать, всю ли свою жизнь прожил Вильям в этом доме; говорил ли когда-нибудь о своем намерении жениться на дочери миллионера; чей портрет висит над камином – не дедушки ли Вильяма; помогал ли Вильям матери; случалось ли ему раньше попадать в беду.
Его мать, раскрасневшаяся от смущения, сказала, что Вильяму никогда не случалось попадать в беду.
– А вы находите, что сейчас он попал в беду? – грубо спросила Маргарет, сестра Вильяма.
На это репортер не обратил внимания и продолжал развязно задавать вопросы.
– Вчера я проинтервьюировал Пемплей, – продолжал он. – Они говорят, что мисс Пемпль сделала мезальянс. Не желаете ли вы высказаться в свою очередь?
– Нет, м-с Брилль нечего было сказать, но мисс Брилль пожелала высказаться. Говорила она горячо и пространно, столь пространно, что историк может привести лишь отрывок из ее речи. – Гм… Сделала мезальянс, вот как? Эта некрасивая…
– Вы с ней когда-нибудь встречались, мисс Брилль?
Репортер говорил спокойным, бесстрастным тоном.
– Нет, никогда, но я видела снимки в газетах. Она всюду старается пристроить свои карточки…
И мисс Брилль стала язвительно перечислять:
– «Мисс Пемпль со своим отцом Д.Александром Пемплем на Пятой Авеню» … Скажите, пожалуйста!.. «Мисс Мод Пемпль на скачках»… Как шикарно!.. «Мисс Пемпль в Париже входит к Ритцу [Самый фешенебельный отель Нью-Йорка и многих европейских столиц] выпить чаю»…
– Успокойся, милочка, успокойся, – прошептала м-с Брилль.
– Она не говорит, что сделала мезальянс, заявил Харлей. – Это мнение ее родителей.
– Вильям для них недостаточно хорош, да? Потомок человека, приехавшего на «Mayflower’e» [Корабль, высадивший в 1637 г. в Нью-Плимуте 40 колонистов пуритан], не угодил семье Пемпль? Предок Вильяма Брилля высадился на Плимут-Роке. Он помогал…
Услышав это, Сэмуэль Харлей просиял.
– Будьте добры повторить, мисс Брилль. Вы уверены в том, что предок вашего брата был одним из первых поселенцев, приехавших на «Mayflower’e»?
– Ну, конечно! Наши предки возделывали землю которой завладели теперь эти разбойники с большой дороги!
Харлей шепнул Майкелю Уэббу: