Он работал споро, рационально и четко - ни промедлению, ни ошибке этой ночью места не должно было быть. Едва «разбросав», во втором уже часу, хлебное тесто по формам, он тут же вымыл дежу и завел тесто сдобное... Хлеб был испечен к трем, и Овсов сразу расставил и смазал формы на разделочном столе - на хлебном места уже не хватало.
И вот тут он допустил единственную - вынужденную - ошибку: он разложил сдобное тесто на куличи в н е о с т ы в ш и е еще толком формы.
Он сделал сахарный сироп, оставив, как учила Полина, его на подогреве на плите. Поставил под руку и разомкнул на «товсь» пакетики с цветной посыпкой из ананаса. За ним сегодня был еще и полуночный завтрак в половине четвертого утра - для сменяющейся с вахты смены. Спасибо Полине - яйца в луковой чешуе она отварила заранее.
И когда пришла пора вытаскивать и опрокидывать формы, он чуть не взвыл от досады: первая форма упорна «засела» обеими своими булками, и он понял свою ошибку!..
Но, отступления уже не было - сейчас бы оно явилось поражением и, если бы не перечеркнуло, то поставило знак вопроса над рейсом всем...
Сильными, но тонкими своими руками он подхватил с полки шпатель. Обычный строительный шпатель, каким он перелопатил за свою жизнь не одну, верно, тонну клея и раствора. Здесь же этот инструмент был приспособлен ему для снятия остатков теста со стенок дежи и тестомесильного «венчика». И этим шпателем он начал воистину хирургически отделять спекшиеся со стенками форм булки.
Безнадежно загубленными - что разломались в результате - оказалось лишь две булки: будущих куличей, если разрезать одну булку на щедрые четыре ломтя, на экипаж хватало!
Теперь осталось только споро смазывать верха сахарным сиропом, тут же посыпая цветной посыпкой: дело хоть и поспешное, но вполне уже посильное и подконтрольное...
- Блин, - это Игорь Викторович, спустившийся к полуночному завтраку, зашел почти бесшумно сзади, - тебе же, Андрюха, и хлеб сегодня надо было печь!
Явился с повинной! Когда уж все разгребли тут.
- Да, нормально все, Викторыч - справились!
Нужен, ведь, был пасхальный кулич, все равно нужен...
Он дождался верную Аленку, чьи и без того поблескивающие всегда глаза засияли не хуже подсыпки цветной: она ведь тоже приняла участие - не подсыпкой, но поддержкой.
- Алён, режьте пасхи на завтрак - в тарелку вместе с яйцами, наверное, да?.. А на полдник так и остается - бисквит.
VII
- Слушай, - Полина преградила ему дорогу днем на том самом месте, что вопрошала в первый, тогда, раз, - ты на меня не обижаешься - что я на тебя тогда - поначалу - кричала?
- Да нет, Полина, - совершенно искренне в это светлый день, с придыханием отвечал Овсов, - кричали, значит, тогда надо было это мне. Без того крика, гладишь, и хлеб бы такой мы печь не начали, верно?
- Слушай, - при первой возможности оттеснила в уголок пекаря Алёнка, - ну, это было вообще!.. Заходит Полина, со сна еще, а тут весь стол куличами уставлен: «Ну, ни.......... себе!». Все утро - только о тебе разговор.
А куличи у Овсова спрашивали еще на полднике...
Через три недели вернулись уже домой. Майским рассветным утром. И за суматохой кают и коридоров камбуз оказался абсолютно пуст. И Овсов, присев на маленькую зеленую скамеечку, прощальным взглядом оглядел то пространство, на котором он постиг тайну и одержал одну из главных в жизни побед. Со светлой грустью осознавая прекрасно - такого больше в жизни не будет: в одну реку два раза не войдешь.
Он делал здесь одно из самых святых в это мире дел: только рождение ребенка на свет есть выше и святее.
Он отчетливо понял теперь такое главное и очевидное, что нутром чувствовал и раньше, но добраться до которого в круговерти рейса просто не мог. Что был его хлеб, если бы не пекся для л ю д е й.? Для тех, что ели его, насущный, в дни сурового морского бытия, для тех, что его ценили. Для них, конечно, Овсов старался, а они ответный позыв души своей благодарностью посылали. Вот и восходили, и пеклись хлеба те такими - для таких людей!..
Повзрослевший на целую жизнь, что уместилась в четыре этих морских месяца, он поднялся со вздохом, но вышел в камбузные двери легко и не оглянувшись.