— Он… — скрипнул зубами Пулат. — Он… хорош! Даже слишком. Но у меня к тебе очень серьезный вопрос.
— Я внимательно слушаю вас, — Насреддин посерьезнел, отряхнул руки и отер их о штаны.
— Скажи мне, когда вы, наконец, заделаете дыру в стене? — левая щека богача дернулась.
— Дыру? — Ходжа оглядел стену, возле которой стоял, затем обошел дом по кругу, вошел в него и осмотрелся внутри. Пулат наблюдал за стариком, не понимая, что тот ищет. Наконец ходжа вернулся на прежнее место и уставился на Пулата. — Твоя искренняя забота о качестве постройки мне крайне приятна, но я не совсем понимаю, о какой дыре ты толкуешь. Здесь только три оконных проема и еще дверные, но так и должно быть.
— Ты мне не крути, старик! — разбушевался Пулат, взмахнув руками, но опять вцепился в забор, потому как лестница пошатнулась, и бай едва не сверзился с нее на землю. — Какое мне дело до каких-то там дурацких проемов? Я тебя спрашиваю про дыру в стене, которую вы проломили на мой двор!
— Ах, это, — понимающе вздернул брови ходжа. — Но сосед, та стена ведь часть вашего забора, не так ли?
— Что ты несешь? — сорвался Пулат. — Какая еще часть забора? Ведь именно ты настаивал на том, что это стена дома Икрама.
— Я помню об этом, — согласился с ним ходжа. — Она когда-то действительно принадлежала Икраму, однако мы с вами подписали соглашение, о том, что забор и земля, находящаяся под ним, переходят в ваше владение, а вы за то даете нам деньги на постройку нового дома. Выходит, и забор, и эта стена теперь принадлежат вам.
— Это так! — занервничал Пулат. — Но, получается, вы сделали дыру в моем заборе и потому должны ее заделать.
— Э-эх, сосед, — покачал головой Насреддин, — вы, видно, плохо читали бумагу — это непростительно для такого важного человека, как вы, имеющего дела с бумагами каждый день. Так ведь и впросак попасть недолго. Но погодите, я сейчас.
— А… — вытянул Пулат руку, однако, ходжа уже скрылся в доме и долго не возвращался, а затем появился из дверей, неся в руках хорошо знакомую Пулату бумагу.
— Извините, что заставил вас ждать, но, чтобы исключить все ошибки и пустые домыслы, лучше перечесть документ еще раз, — и, не дожидаясь замечаний богача, поднес бумагу к глазам и начал читать: — «Я, торговец Пулат, получаю в собственное владение землю, на которой стоит мой забор, и сам забор, таким, какой он есть…» Понимаете? — поднял голову Насреддин. — Это очень важно: таким, какой он есть!
— Я помню, что там написано! Но ведь стена не относится к забору, она не моя!
— Если стена не ваша, то чего же вы требуете от нас? — пожал плечами ходжа, сворачивая бумагу. — Нам она не мешает и в таком виде.
— А мне мешает! И я прошу… нет, требую, чтобы вы сделали все как было! — Пулат потряс пальцем над головой, но тут же навалился пузом на забор, так как лестница вновь покачнулась. — Я требую!..
— Дорогой сосед, если вас не устраивает стена, стоящая на вашей земле, вы вправе ее снести. Вы также на свое усмотрение можете либо заделать дыру, либо оставить все как есть — мы не будем чинить вам в этом никаких препятствий. Если хотите, Икрам даже напишет дарственную на эту стену на ваше имя.
— Не нужна мне никакая дарственная, ты, гнусный мошенник! — прорычал Пулат. — Заделай дыру, а не то я пожалуюсь судье, так и знай!
— Ай-яй, сосед, как нехорошо обзываться ни за что и обвинять нас в мошенничестве. Но вы, разумеется, можете обратиться к судье — это ваше право.
— Я так и сделаю, лживый старикашка, проходимец! Все вы, нищие, проходимцы! Я вам еще покажу! — воздел над головой кулаки Пулат, но тут лестница опять качнулась в сторону, нога бая соскользнула с перекладины, и Пулат повалился вбок, прямо на поперечный брус, что удерживал ветви виноградника. — А! — коротко вскрикнул Пулат.
Брус переломился под ним, словно молодой тростник, а тонкий, еще неокрепший ствол виноградника просел под весом Пулата едва ли не до самой земли, и богач закачался на нем, смешно болтая руками и ногами. Но ни слезть с него, ни дотянуться до земли у него никак не выходило.
— Помогите! — хрипло закричал он. — Кто-нибудь! Снимите меня отсюда. Эй!
— Сосед, с тобой все в порядке? — донеслось до Пулата с той стороны забора.
— Чтоб тебя шайтан пожрал с твоей заботой! — пыхтя, просипел Пулат.
— Ну, если вы в порядке… — смешливо отозвался Насреддин. — И все-таки зря вы сердитесь — от этого одни неприятности.
— Давай советы таким ишакам, как ты сам! — выкрикнул Пулат, раскачиваясь на винограднике, но выбежавшая из дома прислуга не успела добежать до беседки, как ствол дерева с треском переломился, и Пулат шмякнулся пузом на землю.